Радиостанцию, которую мы прихватили с собой после уничтожения группы американских морпехов, пришлось отключить, чтобы по её работе радиооператоры не смогли запеленговать точное место нашего расположения. Правда, иногда, я включал радиотелефон, и мы прослушивали эфир. Но вскоре они поменяли частоту работы, когда поняли, что с помощью захваченной станции мы морочим им голову. Правда, полковник Дентен изредка выходил в эфир с одним единственным к нам предложением — сдаться в плен.

Через некоторое время аккумулятор радиотелефона полностью сел и наша связь с внешним миром вообще оборвалась.

Вертолёты долго летали над нами. Они находились в воздухе над горами почти до девяти утра. Через полчаса после того, как вертолёты ушли, со стороны склона, по которому мы поднялись на плато, показались солдаты. Они шли, растянувшись цепью. Вот солдаты дошли до границы горного плато и, не входя на него, стали производить какие-то работы. Мы издали просто не могли рассмотреть, чем они занимались, хотя и вели наблюдение с помощью биноклей.

— Командир! А чего они не двинулись на само плато? Как ты думаешь? — Спросил меня Дмитрий.

— Трудно сказать. Хотят, наверное, просто перекрыть нам возможный путь к отходу? — Только я успел сделать это предположение, как буквально через секунду нам стало всё абсолютно понятно. Солдаты стали разворачивать на границе горного плато миномётную батарею. Видимо Дентен решил, что, если после очередной попытки взять нас живыми они понесут большие потери и не смогут выполнить поставленную задачу, тогда он просто даст приказ на уничтожение нашей группы. Разобраться же: кто мы, что мы и прочее, можно и потом, а документы так вообще проще забрать у мёртвых.

— Скорее всего, они будут забрасывать нас какими-нибудь хитренькими минами, например, с нервно-паралитическим газом, хотя могут и слезоточивый применить. А потом взгляни, это ведь не классические миномёты, а какие-то устройства, похожие на них. Точно, какой-то химической гадостью будут обстреливать! Такое может быть? Как, Саня? — Спросил меня Димка.

— А почему бы и нет!? — Ответил я, удивляясь, как это мой друг сумел без бинокля с расстояния двухсот метров подробно рассмотреть, что устанавливаемые солдатами миномёты не миномёты, а похожие на них какие-то устройства.

— Да, скорее всего ты, Дима, прав! — Прошептал я своему другу.

Решение Дентена было вполне правильным и главное, оно укладывалось в логику его, моего и Димкиного мышления. Я бы, например, поступил точно также, окажись на месте нашего противника, да и Сокольников, думаю, тоже.

В течение всего утра и почти до полудня наш «друг», полковник, не предпринимал никаких активных действий. Мы в свою очередь ни на секунду не ослабляли своё наблюдение за противником. Выводы сделанные нами были весьма неутешительными. Нас обложили капитально, то есть надёжно, причём до такой степени, что, если бы вдруг к нам на выручку захотел пробиться мотострелковый батальон, даже в усиленном составе, то, навряд ли, ему это удалось.

Непристойное предложение

Время шло относительно быстро. Практически вторые сутки мы с Димкой находились на ногах и не отдыхали ни одной минуты.

— Дима ложись и вздремни пару часов. Я понаблюдаю, потом сменимся! Иначе нас с тобой возьмут просто спящих. Им только надо подождать ещё пару дней для этого!

— Хорошо, командир! — Ответил прапорщик и тут же, откуда следил за действиями противника, заснул, устроившись поудобней среди камней.

Усталость в принципе не ощущалась, но вот голод уже давал о себе знать.