В пути мы с куратором обмениваемся короткими сообщениями. Он согласовывает организационные вопросы со штабом, который ведет нас по спутнику и дронам. Выключаю звук на мобильнике, чтобы Алекс не чувствовала себя в изоляции, еще подумает, что мы ее обсуждаем. После нашей стычки она не проронила ни слова. Куратор дважды спрашивал ее о самочувствии, но она шипела в его сторону как змеюка и отворачивалась.

Глядя на нее в зеркало бокового вида, я осознаю, что между нами оборвалась связь понимания и приятия. Работать в такой обстановке невыносимо. Хорошо, что теперь Контора не ставит передо мной прежних задач. Меня оставили в операции в качестве главы безопасности, а с ее нюнями будут разбираться другие спецы. Вот и отлично! Гора с плеч.

Коттедж в Тольятти еще не готов, и нас просят заночевать в Сызрани. Размещаем Алекс в гостинице, вручаем меню двух ресторанов, а сами оккупируем кафешку на берегу Волги. Кухня так себе, но вид живописный, успокаивает нервишки.

Петрович принял на грудь, потеплел и разоткровенничался:

– Вернера не радует ситуация со Стеллой. Предлагает свою помощь.

Это означает, что он хочет прихлопнуть ее, как шавку, чтобы под ногами не путалась.

– Что вы ответили?

– Я ничего не решаю, – разводит руками куратор. – Лично мне очень интересно побеседовать с бывшей подопечной, – он усмехается. – Это же я ее в отдел привел. Не хватало женских кадров. Выбрал из всего курса академии. Следил за успехами. Сделал ставку в операции «Лед». А на деле вон как все обернулось. Если бы не ты, Стелла завалила работу в первый же день. А ее выходка с возвращением в поселок… Эх! – Петрович с досадой рубит ребром ладони воздух и закуривает. – Как думаешь, что произошло в Пензе?

Пока у меня не было возможности все обмозговать, и я рассуждаю вслух:

– Когда я приехал в подъезде была тишина, значит, стреляла с глушаком. Дальше все странно. Проникла в шлюз, не убедившись, на месте ли я. Могла снять меня на входе или на выходе из подъезда, но вместо этого поперла в квартиру. Зачем? Если выстрелила, то только в целях самообороны. Видать, телох достал ствол…

– Эксперты сказали, что на его теле есть следы пыток.

Тогда это не самооборона. Пытки и Стелла… не вытанцовывается!

– Он что нибудь успел сказать?

Я помотал головой.

– Хлюпал кровью, издавал какие то звуки.

На мобильник куратора приходит сообщение, он читает его и озабочено произносит:

– Нора просит закрытый канал для видеоконференции. Группа собрала материал, нужно обсудить. Пишет, что Алекс тоже нужна.

Я кривлюсь – старая пластинка Алекс о моей замене выбила меня из колеи. Как же трудно снова влезать в шкуру Закирова!

– Ты не расслабляйся, – тут же одергивает меня Петрович. – Операция продолжается. Не хотел заводить эту тему, пока ты в деле, но раз такой поворот… – он чуть наклоняется к столу. – Куда тебя понесло? Всучил вещички и отправил на остановку. Ты в своем уме? А если бы она ушла? Плакали наши планы по девяти акционерам.

– Никуда бы она не пошла… – отмахиваюсь я, но тут же слышу предупреждающий звоночек. От Алекс можно ожидать чего угодно.

Куратор прав. Меня реально шкалит, будто я не на задании, а на разборках с подружкой. Разлюбила, так проваливай.

◊◊◊

Рано утром в дверь номера кто то робко стучит. Накидываю гостиничный халат и открываю дверь. В коридоре стоит Ефим Петрович. Вид как у побитой собаки. Приглашаю войти.

– Алекс, через полчаса вы выдвигаетесь. Группа уже на старте.

– Вы не с нами? – тру глаза.