Кася ахнула. Она поняла, что в волнении написала «Кася» вместо «Кейт».

Это была неосторожность, но она подумала, что сейчас это уже не важно.

В любом случае нельзя было дать этим бандитам понять, что она от кого-то скрывается.

— Здесь все правильно? — спросила она.

— Все верно, именно этого мы и хотим, — сказал Билл. — Будем надеяться, что ради вашего же блага герцог положит деньги, куда нужно.

— Я написала то, что вы мне велели, — ответила Кася.

— Теперь все зависит от герцога, — вставил Люк. — А здорово ты придумал с белым флагом.

— Это значит, что он сдается, — засмеялся Билл.

— Дядя Дарси на войне никогда не сдавался, — неожиданно встрял Саймон. — Он будет с вами сражаться!

— Ну, если так, то мы уж его тут встретим, да, парни? — сказал Билл. Он похлопал себя по карману, из которого торчал пистолет.

Остальные повторили этот жест, и Кася с замиранием сердца подумала, что они все вооружены.

Оставалось лишь надеяться, что герцог тоже не придет безоружным.

Потом она сказала себе, что скорее всего он не поймет ее шифра.

Она уже начинала жалеть, что не написала просто то, что ей сказали.

В конце концов, не такую уж безумную сумму они просили.

Наверняка в замке было столько наличных, не говоря уже о деньгах, которые предназначались для выплаты жалованья, и фондах для покупки строительных материалов, а также скотины и инструментов, о которых просили фермеры.

Билл бросил последний взгляд на письмо, потом сложил его вчетверо и снова протянул Касе:

— Напиши кому.

— Да, разумеется, — кивнула Кася и написала заглавными буквами:

ЕГО СВЕТЛОСТИ ГЕРЦОГУ ДРЕГХОРНУ.

Она вернула письмо Биллу, и тот сказал:

— Ладно, Люк, давай беги, да смотри, чтобы никто не увидел, как ты суешь его под дверь старой мельницы или в окно.

Кася вскрикнула:

— А вдруг его никто не найдет? Могут пройти месяцы, пока герцог узнает, что с нами случилось и чего вы хотите.

— А она дело говорит, Билл, — заметил один из злодеев.

— В замок я не пойду. Там меня схватят, — заявил Люк.

— По-моему, все очень просто, — сказала Кася, прежде чем Билл успел ответить. — Вы можете вставить записку в дверную щель. Лакей ее найдет, и никто не узнает, что в ней написано, пока герцог ее не откроет, потому что она адресована лично ему.

Все молчали, и Кася добавила:

— Он может закрыть лицо шарфом, и дайте ему шляпу, пусть натянет ее поглубже. Она перевела дыхание и продолжала:

— Герцог получит письмо не сразу, а Люк к тому времени будет уже на полпути сюда.

— А что, это здравая мысль, — сказал Билл. — А потом мы получим денежки — и поминай как звали.

— Мне это не по душе, — сказал Люк. — Я боюсь подходить к двери замка, меня точно заметят слуги.

— Сейчас в замке столько рабочих, — сказала Кася, — что никто не обратит на вас никакого внимания. — Она оглядела мужчин, чтобы убедиться, что ее слушают, и продолжала:

— Или, если вам так больше понравится, идите к черному ходу. Тогда уж точно решат, что вы один из рабочих. Скажите слугам, чтобы письмо немедленно отнесли его светлости.

— Вот это уже лучше, — сказал Билл. — Ступай к черному ходу, Люк. Туда тебе прямая дорога.

Люк, низенький коренастый мужичок, сказал:

— Ну ладно, я сделаю, как ты говоришь, Билл.