Что скажет ему сын, будет ли он рад видеть отца или плюнет на землю у его ног? Тревельян не знал.

Он без труда нашел в сундуке то, что искал — ярко-синий шотландский плед с красным и зеленым узором. Тревельян улыбнулся, вспомнив Клер Уиллоуби. «Посмотрим, узнает ли она этот плед», — подумал Тревельян. Ведь такого узора нет ни в одной из книг, это плед клана Монтгомери, только глава семьи имеет право носить его.

Тревельян разделся, оставшись в рубашке, расстелил плед на полу и попытался завернуться в него, как делал это отец. Тот делал все легко, а Тревельян через несколько минут уже проклинал шотландские обычаи.

«Никогда не носи короткую юбку, — вспомнил Тревельян слова отца. — У лорда большая ответственность. Если мы не будем поддерживать традиции, кто же тогда их сохранит?»

Тревельян старался изо всех сил. Ведь у Гарри нет проблем с проклятой юбкой. Тревельян улыбнулся: он хочет произвести впечатление на девушку, а ей длинная юбка наверняка понравится больше, чем короткая.

Наконец он справился с пледом, завернув его на талии и укрепив поясом. Перекинув один конец через плечо, он заколол его брошью отца, на пояс подвесил кожаную сумку мехом наружу, натянул толстые носки, надел ботинки с дырками, проделанными специально для того, чтобы вода Шотландии не задерживалась в них.

Закончив, Тревельян посмотрел на себя в зеркало и на какое-то мгновение увидел в нем отца и старшего брата.

Он повернулся и вышел. Поднявшись на один пролет, он нагнулся и пошел коротким туннелем. Тревельян не знал, в какой комнате поселили Клер, но у него были свои соображения. Его мать ничуть не изменилась и наверняка поместила девушку в комнату для гостей. Старая карга считает американцев людьми третьего сорта.

Медленно, чтобы дверь комнаты не скрипнула, Тревельян открыл ее, чуть сдвинув портрет двоюродной прабабушки.

Было уже светло, он подошел к окну и задернул занавески. Клер лежала на животе. Тревельян улыбался, глядя на сбившиеся на пол одеяла.

Он был умилен: как молода, как искренна, невинна эта девушка! Был ли он таким когда-нибудь? Наверное, нет.

Он сел на край кровати и поправил прядь волос, упавшую Клер на глаза. Она пошевелилась, но не проснулась. Рукав пеньюара не прикрывал локоть, и Тревельян погладил нежную кожу. Им овладело желание ласкать это тело. Он желал ее всю, мечтал, чтобы она смотрела на него своими большими, темными, полными страсти глазами, загоравшимися, когда она говорила о Красавчике принце Чарли.

Клер пошевелилась, приподняла голову и улыбнулась.

— Доброе утро, — пробормотала она и отвернулась. Через несколько секунд она вдруг повернулась и изумленно уставилась на него.

— Доброе утро, — весело проговорил Тревельян. Она села, натянув одеяло до самого горла.

— Что вы делаете в моей комнате? — прошептала она, бросив взгляд в сторону гардеробной.

Тревельян приложил палец к губам и поднялся. Глаза Клер широко раскрылись, когда она заметила, как он одет.

— О, Тревельян! — прошептала она. — Это же филамор — Она с благоговением произнесла название шотландской длинной юбки.

Он молчал, глядя на нее с улыбкой и стараясь не показать, как ему приятно ее изумление. Все его усилия оправдались. Тревельян тихо подошел к двери, ведущей в гардеробную, и увидел мисс Роджерс. Она лежала на своей узкой постели, прямая и строгая. Он презрительно фыркнул и закрыл дверь.

— Вы не говорили мне, что она ваша горничная.

Клер пыталась взять себя в руки, не выдать изумления при виде Тревельяна, одетого в старинный шотландский костюм.