Клер пыталась взять себя в руки, не выдать изумления при виде Тревельяна, одетого в старинный шотландский костюм. Ноги его оказались не такими уж и худыми, они были мускулисты, как у человека, привыкшего много ходить. Он носил плед так изящно и легко, как будто привык к этой одежде с детства. И опять волынки зазвучали в ее сердце, но они играли старинные мелодии, а не современную музыку, которую она слышала при виде Гарри. Наверное, потому, что Тревельян был старше ее жениха.

Клер потрясла головой, чтобы окончательно проснуться.

— Мисс Роджерс… — начала она.

— Она просто чудовище, правда? Когда мы были маленькими, то делали все, чтобы насолить ей.

— Вам вряд ли это удавалось.

— Ничего подобного. — Тревельян наклонился, и Клер отпрянула, затаив дыхание. Ведь он не попытается ее поцеловать? Тревельян прошептал:

— Вы готовы идти со мной к Мактавриту? До Клер не сразу дошел смысл вопроса.

— О, это правда? Вы возьмете меня с собой? — спросила она, совсем как маленькая девочка.

— Да, если вы быстро оденетесь. Я не люблю, когда меня заставляют ждать.

Девушка чуть не сбила его с ног, выскочив из кровати и бросившись за ширму.

— Моя одежда! — произнесла она громким шепотом. Дайте мне платье.

— Вы можете выйти и сами взять его, — сказал он с улыбкой. — Я вас не съем.

Клер посмотрела на него из-за ширмы и прижала ладонь к губам, чтобы не рассмеяться.

— Конечно, нет.

Клер понимала, что расхаживающий по комнате в старинном костюме, наклоняющийся к ней, что-то шепчущий человек представляет для нее угрозу. Но сейчас, когда он смотрел на нее, улыбаясь, девушка совсем не боялась.

Развеселившаяся Клер в пышной ночной рубашке с длинными рукавами и высоким воротом вышла из-за ширмы и подошла к шкафу, чтобы вынуть теплое шерстяное платье и туфли на низком каблуке. Вернувшись за ширму, она оделась так быстро, как только могла.

— Готовы? — спросил Тревельян.

— Нет, — ответила Клер. — Сначала мы должны привести вас в должный вид. — И она стала расправлять складки на поясе его юбки. Потом поправила плед на плече и по-другому застегнула брошь, набегая смотреть в глаза Тревельяну.

Он затаил дыхание, когда девушка прикоснулась к нему, он умирал от желания приласкать ее. Что бы она сделала, если бы он положил руки ей на талию и погладил бедра? Наверное, вырвалась бы и убежала или, что еще хуже, рассмеялась в лицо. «Как может человек в вашем возрасте думать об этом?» — сказала бы она. Тревельян мечтал уложить Клер в постель и доказать, что, хоть он и выглядит старым, ему всего тридцать три, и он вовсе не на пороге смерти, как она могла подумать.

— Вам не следует носить эту брошь, — тихо произнесла она, не отодвигаясь. Клер вдруг поняла, что Тревельян не так худ, как ей показалось.

— Что-что? — переспросил он, делая вид, что не расслышал, и наклонился еще ближе.

— Это брошь главы клана, и только Гарри имеет право носить ее.

— Я запомню, — сказал Тревельян, сжав пальцы Клер. Он спросил себя, что сказала бы Клер, узнай она правду: что герцог и глава клана — именно он. Упала бы в его объятия и призналась в любви?.. Она думает, что любит Гарри, но если ситуация изменится… Однако Тревельян никогда не щеголял титулом, чтобы завоевать расположение женщины, не собирался он этого делать и теперь.

— Мы можем идти? — опять спросил он, и Клер отняла у него руку.

Она направилась к двери, но Тревельян подошел к портрету, висевшему на стене, поднял свечу и знаком показал, чтобы она следовала за ним. Он увидел, как оживилось лицо Клер в предвкушении нового приключения.