– Может, очень может, – теперь голос полковника звучал жестко. – Вспомните, менялись вы, пробыв какое-то время без симбиота? Менялись, менялись, по глазам вижу.

– Менялся, – усилием воли Иосиф подавил в себе гнев. – Что вы от меня хотите? Не зря же вы сидите и общаетесь с фактически уже мертвым человеком. У вас наверняка есть дела поинтереснее.

– Οткровенность за открoвенность. Майор, в вашем мозгу есть заблокированные сектора. То есть часть информации защищена ментальным блоком, и ставили его люди более профессиональные, чем имеющиеся в нашем распоряжении специалисты,и пользующиеся, вдобавок, куда лучшей техникой. Я не знаю, что там, может,и впрямь устаревшая информация, а может, что-то действительно важное. Вряд ли настолько, чтобы оставить вас в живых, но, возможно, вы назначите за свои знания приемлемую цену.

Иосиф задумался. Сейчас его мозг работал на полную мощность, посчитывая варианты,и, наконец, он сказал:

– Хорошо, я скажу, как можно обойти эти блоки. На самом деле, это можно сделать и с помощью вашей аппаратуры, нас когда-то учили и не такому. Но… Со мной была женщина. Где она?

– Она? Не знаю. Наверное, в лагере для перемещенных лиц. То, что она оказалась вовлечена в события случайно, нам известно. И то, что она от вас беременна,тоже.

– И вы даже не попыталиcь использовать это против меня?

– Во-первых, воевать с детьми,тем более ещё даже не родившимися, против наших правил. У нас есть достаточно четкие понятия о том, что можно, а что нельзя. И не кривитесь так. Да, мы спецслужба, но мы и люди. Ну а во-вторых, мы весьма сомневались, что для вас ребенок от низшей представляет хоть малейшую ценность.

Полковник не успел даже ничего понять, когда Гринштейн вдруг одним движением вскочил, как морковку из грядки выдернул его со стула и принялся трясти, как грушу. Учитывая, что имперец был на пол головы выше и добрый десяток килограммов тяжелее, смотрелось это довольно смешно. Вот только полковник аж захрипел, не в силах освободиться.

– Она – не низшая! Слышишь,ты, мерзавец! Она – не низшая!

Гринштейн орал и брызгал слюной, пока не получил по спине тяжелой резиновой палкой – самым эффективным, хотя и старинным инструментов для успокаивания буянов. Пришел он в себя уже в своем кресле, а полковник вңовь сидел,только сейчас он ожесточенно растиpал шею. На коже проступили синие пятна – еще немного,и майор бы его удавил.

– Еще буйствовать будете? – на удивление, почти дружелюбно проскрипел он, хотя слова явно давались ему с трудом. Иосиф мотнул головой. – Тогда оставьте нас.

Руки на плечах, до того надежно фиксировавшие Гринштейна, разжались, и охрана, вовремя подоспевшая к месту событий, покинула помещение. Вновь потерев шею, полковник вздохнул:

– Признаю, я в вас ошибся.

– Неважно, – теперь Иосиф полностью владел собой. – Я предлагаю сдeлку. Вы обеспечиваете ей и ребенку нормальные по вашим,имперским меркам условия, а потом, если мои родители уцелеют в этой бойне, позволяете им встретиться. Дальше, я думаю, они между собой разберутся. И да, не чините препятствий, если они захотят уехать или еще что.

– Последнее – крайне растяжимое понятие, – усмехнулся полковник. – Но я вас понял. Интересное предложение. Но как вы можете быть уверены, что мы сдержим слово?

– Просто имперцы держат его всегда. И еще, моя… жена не представляет для вас ценности, вы это сами понимаете.

– Гм… Хорошо. Давайте обсудим детали – и я дам вам слово. Но обеспечить его выполнение смогу только в пределах моей компетенции.

– Мне харчами перебирать не приходится – мрачно усмехнулся Иосиф.