|
Забыв о битве, о выстрелах, о стонах раненых, забыв, что она пленница, забыв свою ненависть, дама спрашивает: -- Как вас зовут, дитя мое? -- Роза Пинсон, сударыня! -- Роза! Прелестное имя, и так идет вам! Где вы родились? Откуда ваши родители? Тетка Буффарик, несколько подозрительная, прерывает ее: -- Мой муж из Прованса, я из Эльзаса, моя дочь родилась там же. Только мне, сударыня, некогда, я сейчас должна нести воду зуавам, а Розу ждут раненые... Прощайте, сударыня! Незнакомке не хочется отпустить Розу. Ощущая настоятельную необходимость установить связь между собой и девушкой, оставить в ее сердце воспоминание о разговоре, она снимает роскошную брошку, украшенную черными алмазами, поддерживающую воротник, и, подавая ее Розе, говорит: -- Возьмите это от меня на память! Молодая девушка краснеет, отступает и с достоинством отвечает: -- За стакан воды? Что вы, сударыня! -- На поле битвы стакан воды стоит целого состояния! -- Но ее мы даем всем... Даже неприятелю... -- Вы горды! Позвольте пожать вам руку! -- От всего сердца, сударыня! -- отвечает Роза, протягивая ручку, которой позавидовала бы любая герцогиня. В этот момент является адъютант с приказанием обыскать карету и привезти к генералу даму в черном. Нежная, но сильная рука крепко сжимает руку Розы. Девушка вздрагивает, чувствуя ее мраморный холод. Коляска уезжает, и незнакомка, глаза которой следят за изящным силуэтом Розы, бормочет: -- Да! Ее лета. Она была бы так же горда и прекрасна. Будь проклята Франция! Будь вечно проклята! Битва в полном разгаре. Дивизия Боске видимо тает. Бесстрастный с виду, но очень бледный, генерал считает минуты. Через короткое время он будет окружен. Остается одно средство -- наступление, чтобы дать дивизии вздохнуть свободно, чтобы прорвать этот круг железа и огня. Если это не поможет, погибнут все до последнего солдата! Дежурные офицеры окружили его и ждут приказаний. -- Ну, господа, прикажите командовать на приступ! Офицеры летят галопом под огнем, чтобы передать приказание командирам корпусов. Вдруг Боске вскрикивает, лицо его просияло. -- Англичане! Пора! Это ожидаемая им дивизия -- но с каким опозданием! Вдали, в пороховом дыму, озаренные пламенем пожаров, видны английские войска. Великолепные пехотинцы идут сомкнутыми рядами словно на параде, стройно, ровно, считая шаги. Грандиозно, красиво, но -- нелепо! Почему не развернуть фронт подальше от пушек? Почему не раздробить войска, оберегая их от выстрелов? Русские артиллеристы хорошо работают. |
