|
На нем артиллерийская форма. Собака бросается к нему, тихо визжа, лижет его залитое кровью лицо. -- Гром я молния! -- вскрикивает Сорви-голова. -- Это наш храбрый лейтенант! Тело еще теплое, но дыхания не слышно! -- Быть может, он жив? -- говорит Бокамп. Сорви-голова расстегивает мундир офицера, прикладывает ухо к груди и слышит слабое биение сердца. -- Надежда есть... скорее! Понесем его! Но как быть? Лазарет -- далеко, темнеет... Зуавы делают носилки из ружей, кладут на них русские шинели и помещают туда раненого. Словно понимая, что солдаты хотят спасти ее господина, собака перестает лаять и ворчать. Она виляет хвостом, бегает взад и вперед и начинает прыгать, когда шествие пускается в путь. Два зуава несут ружья, два следуют позади, Сорви-голова поддерживает раненого. Кругом тихо и пустынно. На каждом шагу зуавы натыкаются на трупы. Сильный толчок вырывает стон у раненого лейтенанта. -- И худое бывает к хорошему, -- замечает Сорви-голова. -- По крайней мере, мы знаем, что он жив! -- Хорошо бы дать ему выпить! -- говорит Робер. -- Это мысль! -- одобряет Бокамп. -- Человек, который может пить, -- наполовину спасен! Носилки останавливаются. Сорви-голова вливает в рот раненого каплю водки, каким-то чудом найденной на дне котелка. -- Выпил! -- произносит Бокамп. с интересом следивший за операцией. -- Это -- молодец, держу пари, что он скоро поправится! Лейтенант шевелится, открывает глаза и видит лицо Жана, озаренное доброй улыбкой. Он вздыхает, узнает его и тихо говорит: -- Вы снова... спасли меня! Спасибо! При звуках дорогого голоса собачка взвизгивает и скачет как бешеная. -- Только по милости собачки мы нашли вас, господин лейтенант! -- говорит Сорви-голова. -- Митральеза! Верная моя собака! -- шепчет раненый. -- Славное имя для собаки артиллериста! Пока доброе животное старается всячески выразить свою радость, лейтенант спрашивает слабым голосом: -- Мы победили? -- Да, господин лейтенант, по всей линии! -- Я счастлив и могу умереть! С ним опять делается обморок. В этот момент зуавы замечают в темноте сумерек скачущего всадника. -- Смирно! -- говорит Сорви-голова товарищам... -- Мне пришло в голову... увидите! Он протягивает руки к лошади, останавливает ее, потом, отдавая честь, вежливо говорит офицеру английской армии, смотрящему на него сквозь дымок сигары. -- Простите, господин офицер! У меня к вам просьба... У нас тут умирает лейтенант... не можете ли вы послать ему на помощь... или не одолжите ли лошади, чтобы доставить его в лазарет? -- Англичанин, флегматичный и холодный, спокойно курит и не отвечает. |
