— Был ли в проступке неупокоивших горкхов разведчиков злой умысел, или это произошло из-за их неопытности?

Вперед выступил один из карликов и заквакал на своем грубом, гортанном языке. Орфус внимательно выслушал его и на миг прикрыл глаза.

— Тхи Вен говорит, что для неупокоивших горкхов разведчиков это был первый поход. Так ли это?

— Да, мой вождь, — снова заговорил воин. — Эти Младшие ранее не покидали Пещерный город, они едва достигли возраста воинов.

— Значит, их вины нет, — ответтствовал Орфус. — Но есть вина их командира. Тхи Вен, ты командовал отрядом в разведке, ты отправил неопытных воинов упокоить горкхов, ты не проверил их работу. Признаешь ли ты себя виновным?

Карлик, только что пытавшийся выгородить своих бойцов, поник и изменился в лице, но кивнул и что-то пробурчал.

— Да будет так, — Орфус посмотрел на командира разведчиков в упор. — Тхи Вен виновен. Он будет работать в каменоломнях тридцать лун, а когда закончит — сможет вернуться к боевой работе. Но никогда больше он не будет командиром. Слово! — Орфус легонько стукнул ладонью по подлокотнику кресла.

— Слово! — вторило вождю окружение. Хм. А справедливый дядька. Ведь действительно тут косяк командира. Отправил салаг на важное дело, контроль не обеспечил… Теперь будет расплачиваться. Кажется, этот защитник и покровитель начинает мне нравиться.

— Разведчиков же, допустивших того, что горкхов объяла Тьма, высечь и отправить чистить выгребные ямы на семь лун. По завершению они могут возвращаться к работе. Слово!

— Слово!

— Что же касается Ти Квая… — вождь задумался. — Кормить Тьму — значит множить Тьму. Множить Тьму — значит, быть ее приспешником. А приспешники Тьмы не имеют права на жизнь. Я приговариваю разведчика Ти Квая к четвертованию на площади Неба. Четвертование состоится…

— Минуточку! — не в силах сдерживаться, я прервал великого вождя и выступил вперед. Не то, чтоб я питал такую уж сильную любовь к карлику, сбросившему меня с винторога на прокорм зомботварям, но четвертовать за это… Блин, как-то перебор. Тем более, сделал он это явно не со зла, скорее, с перепугу, и передо мной свою вину, на мой взгляд, искупил. Целиком и полностью. Так что четвертовать мелкого — слишком жестоко. — Великий вождь, — продолжил я. — Мне кажется, что наказание излишне сурово и не соответствует проступку Ти Квая.

В зале наступила гробовая тишина, а на меня уставились десятки глаз. Рэйя, стоящая рядом с вождем, поджала губы и едва заметно покачала головой, а пара воинов метнулась ко мне, недвусмысленно занося короткие дубинки…

— Стойте! — послышался голос вождя, и охрана замерла. — Я хочу видеть того, кто ставит под сомнения мои слова и справедливость моего суда.

Стражники тут же выпихнули меня вперед. Один из них при этом больно выкрутил мне руку, я зашипел и отпихнул молодчика.

— Полегче, блин! — возмущенно буркнул я, стряхивая руку стражника с плеча, и выпрямляясь. Как ни странно — послушались, и следующие несколько шагов к центру зала я уже делал самостоятельно, хоть и под пристальными взглядами охраны.

— Великий вождь, я прошу простить мою дерзость, — продолжил я, встав в центре зала и глядя прямо в глаза Орфсу, — но Ти Квай не настолько виноват, как здесь описывают. У него не было злого умысла, просто в какой-то момент он уронил свой груз.

— Да? — Орфус вскинул брови. — что ты можешь знать об этом, чужак? И почему ты решил, что твое слово здесь что-то значит? Слово лазутчика, слово крысы, что рыщет по древним руинам в поисках проклятой силы? Кто ты такой, и почему считаешь, что твое слово значит больше слов моих людей?

— Я — Дэймон Старк из Дома Старков, — проговорил я, расправив плечи.