Пожимаю плечами:

— Теперь я ей не господин, Торн. Что поделать, если так оно и есть.

Торн мрачнеет на глазах:

— Девочка, тебе тут не место. Уходи, мы сами разберемся.

С улыбкой смотрю на Лию:

— Я ей это уже говорил.

Девушка надувает щечки, скрещивает руки на груди:

— Это моя таверна, господин Торн. Я должна следить за всем, что тут происходит.

— Это не игра, девочка. Римус?

— Предлагаешь запереть её? Она не ребёнок, всё сама должна понимать.

Лия смотрит на меня с благодарностью.

Торн впервые настаивает больше, чем положено молчаливому гвардейцу:

— Римус, мы говорили с вами об этом...

Перестаю улыбаться:

— Достаточно, друг мой. Лия — взрослая женщина, которая станет хозяйкой Стреломёта. До этого все грязные дела брал на себя Клоуш. Представь, если с ним... что-то случится, — с намеком вздергиваю бровь. Клоуш и правда может не пережить травму. — Как Лия будет управляться с таверной, а? Сюда заглядывают всякие отморозки. Верно я говорю, Херус?

Бандит ухмыляется, смачно харкает на пол. Лия аж икнула от такого безобразия:

— Нельзя плеваться, дядя!

— Пошла в козью сраку, сучка!

Хмыкаю:

— Именно. Лия, как ты ему ответишь?

Бедная девочка теряется, хлопает глазами то на меня, то на Херуса.

Продолжаю:

— Я так и думал. Ну, Торн, что молчишь? Или ты решил заделаться в Стреломёт вышибалой? Хоть ты и мой гвардеец, я тебя не держу. Захочешь — уходи. Лия, сколько ты готова платить Торну за охрану?

Лия пытается строить из себя хозяйку таверны, но получается у неё очень плохо. Трясётся, как осенний лист:

— Такому господину я готова много платить! Пять серебряных в месяц!

Хы. С какой гордостью она предлагает столь щедрое жалование капитану с зарплатой в пятнадцать золотых.

— Т-о-орн? Тебе сделали предложение, ты слышал? Я тебя отпускаю. Но если ты не собираешься лично охранять Лию, то не надо давать ей советы, что она должна делать. Этим ты делаешь ей только хуже, и рано или поздно тебе сообщат, что её не только за попу пощупали...

Торн темнее грозовой тучи:

— Я не могу охранять Стреломёт за... пять серебряков.

Верно. Ему нужно минимум семь золотых, чтобы помогать дочери. Блин, не люблю чувствовать себя мерзавцем, но друзьям и союзникам нужно открывать глаза. А то живут в своих наивных иллюзиях. Надеюсь, Торн это понимает.

— Вы не согласны, господин Торн? Тогда я... предложу вам шесть серебряных монет! Мне бы... пригодилась охрана...

Торн смотрит на Лию. Пристально. Да уж, в его голове сейчас ураган. Должен помогать семье, но и племянницу защищать обещал. Вот только... мы с ним понимаем, что рано или поздно покинем Гнездо. Разумеется, у меня тут еще куча дел, и без защиты я Стреломёт не оставлю, но Торн этого не знает.

Подхожу к нему ближе:

— Вопросы есть? Если хочешь, можем отойти и детальнее обсудить этот момент.

Проходит секунда... вторая... третья...

— Вопросов нет, Римус. Вы правы.

В дверь что-то ударяется. Мы резко разворачиваемся.

— Опять эля не будет... — слышится снаружи бухтение какого-то алкаша. — З-з-зараза.

О, у Геральта сушняк. Удивлен, что это первый посетитель за все время, что мы тут. Скорее всего, местные догадываются, что в таверне происходит что-то нехорошее. Вот и затихли. Но всё равно — алкашей бы это не остановило. Значит Стреломёт и правда хреновое заведение.

Киваю, перевожу взгляд на Херуса:

— Переходим к тебе.

— Нахер пошёл, свинка. Хотите убить — убивайте. Мне срать. Я и так обосрался, а Стилет этого не прощает. Черпак! Просыпайся, придурок! Всё веселье пропустишь! Галленский петушок и его пёсик строят из себя мужиков!

Вздергиваю бровь:

— Я же тебе говорил, что убивать вас не собираюсь.