– Спасибо, но не надо, меня Оленька проводит.

– Хомякова? – Он покачал головой. – Зря вы ее сюда привели, Елизавета Дмитриевна.

– Я уже ухожу. А Оленька на улице, в машине, с братом.

Ответом мне был выразительный взгляд целителя. Брата Оленьки он не одобрял еще больше, чем ее саму. И то сказать – именно брат доставил ему дополнительную работу и послужил причиной того, что княгиня навестила лечебницу. Впрочем, тот кусок разговора, что я услышала, показал, что для Звягинцева она не так страшна, как он притворяется. Я торопливо попрощалась и убежала. Княгиня от Юрия так и не вышла до моего ухода, о чем я ни капельки не пожалела, а то с Владимира Викентьевича станется настоять, чтобы я все-таки навестила пациента.

– Рысьин здесь, – сразу сказала я Хомяковым, садясь в машину. – Княгиня как раз его распекает.

Оленька ойкнула чуть испуганно и посмотрела на брата.

– Разумеется, – ответил тот. – А где ему еще быть? Это же рысьинская лечебница. Лучшая в городе.

Несмотря на столь высокую оценку, удалялись мы от нее быстрее, чем подъезжали. Интересно, на чем прибыла княгиня? Вряд ли она ходит пешком, а рядом со зданием я не заметила ни автомобиля, ни экипажа.

– Так-таки лучшая, – позволила я себе усомниться.

– Лучшая, – подтвердила Оленька. – У них три целителя. Даже в столичных не во всех по одному есть, а тут целых три.

Для наглядности она сложила большой палец и мизинец вместе и поднесла почти к моему носу оставшихся три пальца. На мой взгляд, пять пальцев смотрелось бы куда гармоничнее, но что-то мне подсказывало, что для показа количества целителей чаще всего используется только один. Если, конечно, есть что показывать.

– То есть целителей мало?

– Людей с магией вообще мало, а целительство из них выбирают единицы, – пояснил Николай. – И за эти единицы такие битвы идут, куда там военным сражениям! Больше всего под себя военное ведомство забирает: там и жалованье хорошее, и возможность выслуги, пенсия, опять же. Но и отдельным кланам есть чем привлечь: оклад выше, возможностей больше. Рысьины точно не скупятся. Поверьте, Лиза, Звягинцев – один из лучших российских целителей, и вам необычайно повезло, что он оказался рядом, иначе мы бы с вами сейчас не разговаривали.

– Возможно, но вообще нападавшие выбрали странный способ.

– Почему?

– Не проще было бы просто убить?

– Разумеется, проще. Но тогда бы их уже вычислили и арестовали.

– Каким образом? – удивилась я.

– Понятно же, вызвали бы душу и допросили, – невозмутимо пояснил Николай. – Напавшие не хотели рисковать.

Он говорил об этом как о чем-то совершенно обыденном, для меня же его слова явились очередным откровением.

– Но меня же вернули, а допросить не удалось. Я просто ничего не помню.

– Это другое. Я не очень разбираюсь, – честно признался Николай, – но, насколько понимаю, душа ушла настолько далеко, что почти порвалась связь с телом, а с ней ушли и все воспоминания.

Доехали мы быстро. Дом, в котором я раньше жила с мамой, был небольшой, двухэтажный, с аккуратно выложенными кирпичными узорами на фасаде. Дом не для одной семьи: в подъезде выяснилось, что на каждом этаже находятся две квартиры. Моя была на втором. Я ужасно волновалась: почему-то казалось, что посещение своей комнаты окончательно отрежет меня от прошлой жизни, если я там не почувствую ничего родного и близкого. Так что ключи в замке я проворачивала с некоторым душевным трепетом, полностью испарившимся при виде представившейся картины.