Изменить размер шрифта - +
Она твердо смотрела на членов суда, на мистера Джозефа Менли, который делал для нее новые стеклянные звезды, на всех джентльменов, которые и так осудили ее, но не за убийство.

— Я оглянулась. Но увидела лишь тени.

Инспектор Риверс опустил взор. Пусть будет так.

Комната была погружена в тишину, как будто это был еще не конец. Старшина присяжных тяжело опустился на стул.

Мистер Танкс слышал биение своего сердца. Он перехватил взгляд сэра Фрэнсиса Виллоуби и снова откашлялся. Потом обратился к собравшимся в душной, забитой людьми комнате, наполненной, как обычно, запахом тел.

— Показания по данному дознанию завершены.

Он повернулся к офицеру.

— Вы будете охранять этот суд, и ни один человек, включая вас, не посмеет обратиться к присяжным, за исключением случаев, когда они сами того пожелают. Вы снимите с себя вышеозначенные полномочия, только когда будет принято окончательное решение по обсуждаемому делу. И да хранит вас Бог.

 

Присяжным понадобилось много времени, чтобы вынести вердикт. Никто, даже офицер, охранявший маленькую комнату, где они заседали, не мог слышать всех подробностей обсуждения — до него доносились лишь звуки голосов. На город лег холодный туман. День сменился вечером, и только тогда в зал вернулись семнадцать человек.

— Достигли ли согласия двенадцать из вас?

— Тринадцать человек проголосовали за данный вердикт.

— Каково будет решение?

Лампы замигали, и люди затаили дыхание: у каждого была для напряжения своя причина. Семнадцать человек, которые были добропорядочными гражданами, выполнили свой долг (но они замерзли и проголодались, больше всего на свете им хотелось вернуться к своим семьям, в свою нормальную жизнь, чтобы забыть наконец эту картину бесконечного несчастья).

— Мы признаем, что лорд Морган Эллис был убит.

Старшина присяжных выдержал паузу и презрительно добавил:

— Человеком или людьми, неизвестными.

Что-то в тоне произносившего вердикт (и мистер Танкс ощутил явный дискомфорт, подумав об этом, но именно на это и рассчитывали члены суда присяжных) оставляло впечатление, будто дело так и не закрыто.

Но дознание в конце концов все-таки было завершено.

 

Герцог Ланнефид немного поправился и вернулся в дом на площади Гросвенор. В доме не было никого из его бывших обитателей. Даже его клуб не приносил ему удовольствия. Приказав запереть огромный дом, он в ярости отправился в Уэльс, который ненавидел, хотя и владел большей его частью.

 

Глава двадцать пятая

 

Хотя дознание и закончилось, на следующий день, несмотря на плохую погоду, у дома Корделии и Рилли собралась толпа людей: это было «лучшее» за многие годы убийство, и всем не терпелось увидеть роковых дам еще раз, особенный интерес вызывала леди-гипнотизер. Люди пили джин и требовали, чтобы их тоже загипнотизировали. Похороны Моргана нельзя было провести в ближайшей церкви Сент Джордж, даже если бы их знакомый настоятель и дал на это согласие (что было маловероятно). Корделия с Гвенлиам рыдали, оттого что их любимый мальчик должен покоиться так далеко от них.

— Его нельзя будет достойно похоронить где-нибудь неподалеку отсюда, — сказал месье Роланд. — Толпа сделает этот день невыносимым для вас.

С помощью инспектора Риверса и констебля Форреста тело перенесли из «Блу постс» на Литтл-Рассел-стрит, где проводилось вскрытие, в маленькую церковь на Элефант. Здесь же состоялась и панихида. Серый горький день на мгновение прояснился, как раз когда они входили в храм, словно солнце желало приободрить их.

На панихиде присутствовало совсем немного людей. Мистер Джозеф Менли, резчик по стеклу, который был в числе присяжных, спросил у Рилли, может ли он прийти проститься с мальчиком, и Рилли в ответ благодарно сжала его руку, назвав адрес.

Быстрый переход