|
— Скажи: «Ты хорошо сражался. Ты выиграл много схваток». — Ты хорошо сражался. Ты выиграл много схваток, — повторила она. — Теперь скажи: «Твоя девушка надеется угодить тебе». — Твоя девушка надеется угодить тебе, — повторила леди Флоренс. Тогда я опустился рядом с ней и заключил ее в объятия. Она глубоко вздохнула. — Зачем ты так поступаешь со мной? — Я заслужил тебя, — ответил я. — Возьми еще раз то, что заслужил, — молила она. — Сейчас, — ответил я. — Целуй и ласкай как следует, рабыня, — говорил я. — Да, я — рабыня, — плакала леди Флоренс. — Я — рабыня! — Целуй и ласкай, — повторял я. — Да, — плакала она, — да, да, да! — В твоих руках я, леди Флоренс, поняла, что я — рабыня, — прошептала она, нагнувшись ко мне. Мы были в темноте. Лампа снова выгорела и погасла. Я чувствовал ее волосы и цепь, спускающуюся с ее железного ошейника у себя на груди. — Я не знала, что я — рабыня, — проговорила она. — Твое возбуждение, твоя отзывчивость доказали это. — Я не знала, что могу испытывать такие чувства или вести себя так. Я лег на нее. — Ты никому никогда не должен говорить, что я — рабыня, — сказала леди Флоренс, — ты единственный человек на свете, который знает это. — На какое-то время, — ответил я. Она, испуганная, застыла в моих руках. — Пускай это будет наш секрет, — взмолилась она, — не говори никому! — Почему? — Никто не должен знать, что я сексуально отзывчива. — Почему? — повторил я. — Это разрушит мою репутацию, — объяснила леди Флоренс. — Безусловно, мужчины имеют право знать это, — ответил я. — Нет, нет! Я рассмеялся. — Не делай мою сексуальную отзывчивость достоянием гласности, — сказала она, — я тебя умоляю! — Почему? — настаивал я. — Я — свободная женщина. — Которая является соблазнительной рабыней, — заметил я. — Уважай меня! — Тебя не будут уважать, — ответил я, — тебя будут желать. — Насколько мы, женщины, зависим от вас, дикарей, — сказала она. — Ты даже не представляешь, что это такое — быть зависимой от мужчины, — проговорил я. — О? — не поняла леди Флоренс. — Да, ты просто пленница. — Но не рабыня, — добавила она. — Да, — согласился я. — Хоть капля гордости у меня осталась, — сказала леди Флоренс. Я улыбнулся про себя. Насколько она была чувственна, будучи свободной женщиной! Трудно было даже представить, какой бы она стала, превратившись в рабыню. |
