– Пора готовиться к большому бою от которого многое зависит в нашей судьбе, – сообщил он когда они пришли.

– Но мы и так постоянно ведем подготовку, – сказал Авл.

– Я не о предстоявших играх. Через два дня у нас бой на вилле у всадника Гая Сильвия Феликса.

Авл и Децебал переглянулись. Они не рассчитывали на то, что такой ланиста как Акциан согласиться выставить своих гладиаторов на столь мелкие соревнования.

– Я понимаю, что это не в правилах нашей школы, после стольких побед, выставлять бойцов на такие бои. Но, – Акциан поднял палец, – у них будет выступать сам Марк Арторий.

– Марк Арторий у Феликса? – не поверил рутиарий Авл. – И он дал свое согласие?

– Да. Феликс заплатил ему хорошие деньги и сражение с моими гладиаторами для него заманчиво. Моя школа молодая, но уже хорошо себя зарекомендовала, особенно после выступления в Капуе.

Децебал молчал. Перспектива убивать братьев ему никак не улыбалась, но отказаться он не мог – рабский ошейник с него пока никто не снял. Придется принимать участие и его меч снова обагрится кровью. Только бы не пришлось сражаться с товарищами.

– Децебал, ты считаешь, что сможешь выстоять в бою против Артория? – спросил Акциан.

– Я никогда не видел его техники боя, но знаком с римской школой юлианцев. С ними дрались Давид и Юба. Я считаю, что их слава сильно преувеличена.

– А ты знаешь, что Арторий никогда не оставляет своих противников в живых?

– Слышал об этом. И это меня совсем не пугает.

– Если ты сумеешь его победить, то уже к следующим играм станешь блистать на арене в самом Риме. И тогда деревянный меч свободы будет твоим. Наш император Веспасиан любит хороших бойцов. Может быть, он даже предложить тебе поступить в преторианскую гвардию.

– Да, господин, – дак покорно склонил свою голову. – А кто пойдет со мной из нашей школы?

– Трое молодых галлов из последней партии.

– Но они ведь совсем не готовы к настоящему бою, – возразил Авл.

– Ничего. Я выбрал именно их. Этого вполне хватит за те деньги, что мне заплатил Феликс….

….Юлия прибыла на виллу своего мужа по его вызову, но не думала здесь задерживаться надолго. Завтра же она уедет в Помпеи. Здесь он ей ничего не сделает. Тем более с ней верные слуги и рабы.

Феликс вошел в её покои.

– Это ты? Вот неожиданная честь, – произнесла она.

– В последнее время мое появление для тебя не желательно, любезная жена. Не так ли?

– Ты так догадлив, муж мой. Но если тебе это известно, то зачем ты пришел ко мне? Разве я так волную тебя как женщина? Насколько я знаю, ты предпочитаешь куртизанок. Неужели прелестная Аспазия уже не так благосклонная к твоим подаркам? Или у тебя закончились молодые рабыни?

– Ни то и ни другое. И Аспазия ко мне по-прежнему благосклонна. И рабыни есть прелестные. Больше того я купил недавно двух новых. Дело не в этом. Я пришел поговорить с тобой совсем о другом. В наши времена нравы сильно распущены и все давно уже с этим смирились. После правления императора Нерона все стало возможным. Но твое поведение превзошло все границы дозволенного. Ты опозорила мое имя связью с гладиатором. Если бы это была мимолетная прихоть, я бы не стал придавать этому значения. Были же у тебя связи даже с черными рабами. Я знал, что ты несколько лет назад призывала к себе во время омовений громадного раба, что таскал волу и дрова для кухни. Но это было всего два раза. Я понял, тебе хотелось новых острых ощущений. А фаллос этого раба стоил того, чтобы на него посмотреть. Но эта связь с гладиатором затянулась, и мое имя может стать посмешищем для толпы. А имя моего доблестного прадеда Марка Сильвия Феликса известно не только в Помпеях, но и в Риме.