Хизарр Зул всего-навсего слегка постучал по зеркалу. Конан почувствовал, как внутри у него все затрепетало. Он не знал и знать не хотел, воображаемое ли оно или вызвано постукиванием длинных пальцев по контейнеру с его… душой.

— Не двигайся. Если оно разобьется, — предупредил Хизарр, — то твоя душа пропала навеки. И никто, кроме меня, не сможет удалить ее из этого зеркала. Ты хочешь вечно таскать с собой свою душу, как багаж, Конан из Киммерии, всегда опасаясь, как бы кто-нибудь не разбил зеркала и…

Конан задрожал. А затем пришло откровение.

— Те охранники! Чтоб тебе!..

Явно признанный теперь колдуном, ехидно улыбающийся Хизарр Зул выпрямился. Взгляд Конана остался прикованным к хрупкому кусочку стекла в длинных тонких руках с янтарным отливом.

— Да, Конан. Теперь ты знаешь мою тайну. Убитые тобой стражи были лишены душ. Они тоже явились сюда ночью. Я забрал их души и разбил их зеркала! То, что осталось, служило мне лучше. — Хизарр вернулся к столу, где он занимался некромантией. Голубые глаза киммерийца обеспокоено следили за чародеем, и, когда он положил зеркало, Конану сделалось чуть полегче. Но только чуть.

— Или так я, во всяком случае, думал, — сказал Хизарр, снова поворачиваясь к варвару. — До тех пор, пока не явился человек твоей силы и не одолел, их. Кто ж мог предвидеть, что в одну ночь сюда явятся четыре вора? Харуман вас побери — всех четырех!.. Я предпочел бы не разбивать зеркало с твоей душой, киммериец. Зная, что оно здесь, ты будешь служить мне лучше, чем человеческий гомункулус, который лишь подчиняется без малейшего проблеска надежды, без постоянного стремления к свободе и воле.

Внутри у Конана нарастало ощущение пустоты. Он знал, что это означает.

Он стал бездушным, проклятым и обреченным и знал, что открыл наконец то, чего стоило бояться. И в самом деле, он не мог не испугаться перспективы навеки потерять свою душу, как и жизненную силу, которая составляла его основу, которая двигала им, делала его неповторимой личностью и которая будет вечно жить после его смерти.

Он знал, что в точности выполнит все, что прикажет это улыбающееся чудовище. Знал, что отыщет похищенный амулет, который мог на многие годы облегчить ему жизнь, если б он смог оставить его себе. Но он не оставит его себе. Словно лакей, наймит, слуга могущественного коварного мага, он привезет амулет сюда, чтобы обменять у Хизарра Зула из Аренджуна на то, что стоило куда дороже.

"Кром, Имир и все боги, — подумал он, почти подавленный. — Моя душа!"

— Ты, конечно, согласен. А теперь опиши мне, что ты будешь искать.

— Такой… такой маленький меч, на золотой цепочке.

Хизарр смерил его взглядом, удобно прислонившись к длинному столу, опираясь на него руками.

— Бедный дурачок, ты действительно ничего не знаешь, не так ли? Хорошо. Вот его точное подобие. Еще день — и та замбулийская сучка сбежала бы с этой побрякушкой! Смотри внимательно, Конан. Знай, что Глаз Эрлика может завоевать царство… два царства! И, как тебе теперь известно, он достаточно важен, чтобы заинтересовать кое-кого в Иранистане, так же как этого скромного замбулийца из Туранской империи.

С улыбкой, ставшей теперь чисто издевательской, Хизарр Зул прижал руку к животу и поклонился. Выпрямившись, он снял амулет, висевший у него на шее на ремешке, под туникой, и вручил его киммерийцу.

— Точная копия, мой дорогой преданный слуга Конан. Глаз Эрлика.

Конан посмотрел на него, изучил его. Глаз Эрлика был мечеобразным кулоном длиной примерно с его мизинец.