Рики закрыл дверь.

Паже повернулся к нему лицом. Крис был в костюме, поскольку счел неприличествующим случаю явиться в джинсах, что было бы уместным, приди он в гости к приятелю. Сюда он пришел — в лучшем случае по делу.

— Я хочу видеть то, о чем вы мне говорили, — сказал он.

Рики не скрывал радостного возбуждения, точно в словах Паже он увидел подтверждение не только серьезности происходящего, но и значимости собственной персоны.

— Я снял копии, — произнес он. — Так что не вздумайте выкинуть какой-нибудь фокус.

— Покажите, — потребовал Паже.

Рики подошел к кофейному столику, на котором лежала тетрадь в красном переплете с потрескавшимся корешком. Рики взял тетрадь и протянул Паже.

— Прочтите последнюю запись, — сказал он. — Вам сразу все будет ясно.

Тетрадь была довольно увесистая; Паже открыл первую страницу и почувствовал запах плесени.

Записи — аккуратным женским почерком — велись в строгом хронологическом порядке. Это было сухое изложение фактов, казавшихся от этого еще более чудовищными.

— Хорошего мало, верно? — не утерпел Рикардо.

Паже вдруг понял, что это первый человек, которого он по-настоящему ненавидит. Он продолжал читать — не спеша, не отрывая глаз от тетради. И Рики больше не рискнул перебивать его, а только ждал, затаив дыхание.

Крис дошел по последней записи и перечитал ее дважды, словно желая убедиться в беспристрастности собственных оценок.

— Ну и как? — спросил Рики.

Паже медленно поднял глаза.

— Как к вам это попало?

— Я снял дубликаты с ключей Терри, — как ни в чем ни бывало ответил Рики. — Так что вы об этом скажете?

— О вас?

Рики бросил на него недобрый взгляд.

— А вам не кажется, что это прежде всего касается ее? Сразу начинаешь задумываться: какая мать может получиться из такой женщины? — Рики самодовольно усмехнулся. — Если бы я по-прежнему спал с ней, то держал бы уши торчком. Хотя я и приучал ее к тому, чтобы всегда сохранять самообладание.

Паже вернул дневник Рики.

— Ей было четырнадцать лет, — тихо произнес он.

Ухмылка исчезла с лица Рики.

— Сто тысяч, — проронил он. — Наличными.

Паже боялся заговорить и выдать свое волнение.

Ариас истолковал его молчание по-своему.

— Если вы считаете, что она того не стоит, мы могли бы заключить своего рода глобальное соглашение, регулирующее все спорные вопросы.

Крис замер, прислушиваясь к собственным ощущениям. Он напряг мышцы ног и почувствовал удивительное спокойствие.

— Выбор за вами, — продолжал Рики. — Может быть, нам…

Паже вложил в этот удар всю силу, на какую был способен.

Словно электрический разряд пробежал по его руке.

Рики обхватил лицо ладонями и со стоном осел на ковер.

Крис почувствовал, как от боли пульсирует кисть правой руки. Свысока взглянув на Рики, он процедил сквозь зубы:

— За Карло.

Рики все еще не отнимал ладони от лица. Между пальцами струилась кровь.

У ног Паже валялся дневник. Носком ботинка он подтолкнул его в сторону Рики и приказал:

— Дай сюда.

Рики медленно поднял на него взгляд. Нос опух, и из него сочилась кровь.

— Подними, — повторил Паже.

Рики затуманенным взором тупо смотрел на него. Наконец он нагнулся, встал на четвереньки и, подняв с пола дневник, протянул его Кристоферу.