Он повернулся и, вместо того чтобы войти в дом, зашагал по дорожке из гравия, ведущей к парадному крыльцу. Фенела стояла как вкопанная.

Через некоторое время до нее донесся звук заводящегося мотора и шум отъезжающей машины. Она слушала, пока звук не растаял вдалеке, поймала сквозь частокол деревьев последний отблеск фар на дороге — и все замерло. Сад лежал перед ней, купающийся в лунном свете, абсолютно пустой и неподвижный.

Неожиданно сквозь распахнутое окно гостиной раздался взрыв хохота. Фенела легонько вздохнула, повернулась и пошла в дом.

7

Фенела проснулась с дурным предчувствием. Некоторое время она находилась в каком-то дремотном состоянии, переходном между сном и явью, не понимая, отчего она так встревожена и подавлена? И тут вспомнила!

Конечно! Ведь сегодня день испытаний «Кобры»!

Она выскочила из постели и торопливо оделась. Было еще очень рано, солнце едва встало, клочья утреннего тумана окутывали сад. Одевшись, она сбежала вниз, к телефону.

Девушка не ожидала, что Ник уже на ногах, однако трубку взял именно он.

— Звоню, чтобы пожелать тебе удачи, — сказала она.

— Спасибо, Фенела.

Голос его звучал тускло и глухо.

— Ты волнуешься?

— Пытаюсь держать себя в руках. Дик абсолютно уверен в успехе, но, что касается меня, то я, похоже, чувствую себя не лучше, чем во время финального удара битой во время чемпионата на первенство Итонского колледжа, все поджилки трясутся.

— О, а я и не знала, что ты играл в крикет!

— Бывало и такое.

«Что же это мы болтаем о всяких пустяках!» — подумала про себя Фенела, понимая при этом, что им обоим сейчас трудно подобрать слова, подходящие для столь знаменательного момента в их жизни.

— Ладно, я буду все время думать о тебе, — сказала она. — Позвони, если сможешь, хорошо?

— Боюсь, не смогу, — отвечал Ник. — Эрл приезжает к полудню; перед полетом надо провести еще массу наземных испытаний. Но все равно, попробую позвонить, не беспокойся.

— Хорошо. Пока, Ник.

— Пока.

Казалось, он ждет еще какого-то продолжения. Фенела тоже подождала, потом торопливо и смущенно выпалила в трубку:

— Господь да благословит тебя и «Кобру».

И бросила трубку прежде, чем он успел ответить.

Фенела медленно поднялась наверх, чтобы успеть убрать постель и привести в порядок комнату, прежде чем настанет пора готовить завтрак для всей семьи.

«У Ника сегодня такой важный день, — думала она, — он должен быть успешным, должен!»

Девушка догадывалась, что ее муж страдает от комплекса неполноценности: всю жизнь мать подавляла его, и вот, после нескольких лет свободы в частях Военно-воздушных сил, он вновь вынужден вернуться к домашней жизни, увечный, жалкий, чтобы окончательно сникнуть перед неукротимой жизненной энергией леди Коулби и занять прежнее зависимое положение. Поэтому Фенела прекрасно отдавала себе отчет, что только успех «Кобры» принесет Нику то, чего ему всегда так не хватало: чувство собственной значимости и личного достоинства.

Где-то в глубине души Фенела также понимала, что в усугублении этого комплекса неполноценности Ника есть и ее вина. Ведь он пока терпит неудачу в попытках завоевать любовь собственной жены, осуществить свои супружеские права и почувствовать себя настоящим мужчиной и главой семьи.

«Он знал, на что шел, когда женился», — упрямо твердила себе Фенела, однако чувствовала, что это плохое оправдание.