– Смотри… – Сильвия чиркнула спичкой и начала медленно приседать. Примерно в пяти вершках от палубы огонёк погас, выпустив напоследок тонкую струйку дыма.

– Твою ж…

– К аккумуляторам без дыхательного аппарата уже не сунешься. – Главмех аккуратно спрятала горелую спичку в один из боковых карманов и выпрямилась. – Похоже, регенеративные патроны у нас протухшие.

– Они же новые…

– Может, перемаркированные, может, просто бракованные, – ван Аллен развела руками, насколько это было возможно в тесном коридоре. – Но факт, что времени у нас меньше, чем ты рассчитывал. Надо всплывать, командир.

– Всплывать или нет, это будет мое решение, мичман ван Аллен. – Пафос фразы немного подпортила сползшая на глаза пилотка. – А ваша задача – обеспечить… Короче, сделай что угодно и как угодно, но воздух должен быть.

Что ему ответила главмех, он почему-то не услышал. Коридор вдруг покачнулся, Ярославу пришлось упереться ладонью в стену, чтобы не упасть. Но привычного уже грохота не было, а значит, это был не близкий разрыв глубинной бомбы, а… головокружение? Что еще там было в списке признаков отравления углекислым газом?

Частично эти признаки демонстрировали почти все находившиеся в центральном посту. Герда Неринг дышала часто и тяжело, на лбу выступили капельки пота, навигатор, болезненно морщась, пыталась массировать виски. Еще капитану показалось, что в воздухе присутствовал характерный кисловатый запах, но видимых следов рвоты не было. Успели прибраться или показалось?

Одна только Кантата выглядела как обычно. Глядя на неё, фон Хартманн вдруг подумал, что и в самый последний момент, когда в отсеках мертвых будет уже больше, чем живых, эта девчушка с короткой, чтобы не мешала наушникам, стрижкой и большими серыми глазами будет все так же вслушиваться в звуки моря.

– Что наверху?

– Один, – даже не оглянувшись на командира, быстро сказала Кантата, – четверо ушли на северо-восток.

– Далеко от нас? – Акустик непонимающе взглянула на Ярослава. – Этот оставшийся далеко?

– Точно сказать не могу, он лег в дрейф, иногда только подрабатывает на малом ходу. С левого борта, сектор тридцать-сорок, примерно полмили. Вроде бы небольшой, но…

– Понятно. Продолжай слушать… и спасибо!

Сейчас фон Хартманн отдал бы левую руку в придачу с правой ногой, чтобы оценка «вроде бы небольшой» оказалась правдой. В конце концов, перископ можно крутить и одной рукой, а ходить по лодке много не требуется. Но подходящего демона, чтобы предложить ему сделку, под рукой не имелось, а значит, оставалось лишь рискнуть, азартно поставив свою и чужие жизни на одну-единственную карту.

– Командир, я…

Взмах руки заставил Герду Неринг замолчать на полуслове.

– Приготовиться к всплытию! Расчетам зенитных автоматов занять посты дистанционного управления, быть готовыми к переходу на ручную стрельбу. Расчету орудия приготовиться к выходу! Цель – надводная, тридцать пять по левому борту.

У тех, наверху, могло не быть гидролокатора, но шумопеленгатор наверняка был, и пропустить звук продуваемых балластных цистерн они не могли. Просто не сразу догадались, что нужно делать – для океанской лодки сорок седьмая серия всплывала быстро. А как только белая рубка показалась над волнами, в дело вступила математика.

Штатная «имперская металлорезка» выплевывала полную, на двести пятьдесят снарядов ленту за четверть минуты. Четыре ствола в двух башнях с минимального угла возвышения отстрелялись без единой задержки. Небольшая качка размазала эллипс рассеивания от носа до кормы с центром в надстройке и превратила её в рыбацкую сеть с ячейками разного размера – аккуратно круглыми от бронебойно-зажигательно-трассирующих и большими, с неровными краями, от фугасных.