Ворота ангара, за которыми присматривал Парамошка и под которые вели железнодорожные рельсы, послушно разошлись в разные стороны, но как только бандюган закатил внутрь, они со зловещим грохотом сомкнулись.

    Мальчик огляделся и различил продолжение искрящихся в свете прожекторов и фар рельсов и расставленные с двух сторон автомобили различных марок. Здесь были целые и частично разобранные машины, некоторые - мятые, видать после крутой аварии, другие - закопченные, значит, побывавшие в пожаре. Впереди он увидел ярко освещенное пространство и фигуры людей. Не доехав до них нескольких шагов, «мерс» замер.

    «Если я сегодня выживу, - поклялся Махлаткин, - то никогда больше сниматься не стану. В школу вернусь - Данилыч сколько раз говорил: учись, а то из тебя ничего путного не получится».

    * * *

    -  Выходи! - Колька услышал голос своего похитителя и постарался оценить его интонацию: ненависть или жалость, усмешка или безразличие. Нет, у него ничего не получалось. Голос был никакой.

    Лохматка нехотя покинул салон и замер рядом с автомобилем. Стараясь не выдать своего тревожного любопытства, он испуганно косился на мускулистых бандюков, стоявших с сигаретами и баночным пивом в свете ламп, закрепленных над их головами.

    -  Иди сюда! - скомандовал сквозь общий мат и хохот один из качков, и Махлаткин тотчас вспомнил - это был Весло, лепший кореш Трейлера, который тоже участвовал в афере с квартирой Олега.

    Колька без всякой надежды, но все же оглянулся на Трейлера. Тот выволок из кабины закованного в наручники и чем-то знакомого Махлаткину человека, пристегнул на массивную серебристую цепь своего пса и при этом, кажется, совершенно не замечал отчаянного взгляда перепуганного мальчика. Впрочем, Трейлер сам и завез его сюда, поэтому нечего ждать от него защиты - надо искать другой выход.

    Мальчик двинулся к толпе, где заметил паренька, с которым где-то уже явно встречался, - да это же Петька Бросов по кличке «Желтый», полученной за темный цвет кожи и узкие черные глаза. Желтый - младший брат Любки Проводницы, который уже года три как ушел из дому и пропал. А он, чмо, вон где закумарился: с клоповцами работает. Петруха был почти на год моложе Кольки, но всегда выглядел наравне, а внешность такую имел, потому что его отец, очередной «муж» Зойки, как говорили, был не русский, а какой-то азиат.

    Коля еще раз оглянулся на Трейлера и увидел, что тот разлепил лицо своей жертвы, и это - Никита Мертвец! Лицо Бросова было так избито, что походило на загнившее яблоко-падалицу. Отморозок потащил Никиту куда-то к стене ангара, где уже бесились в охотничьем азарте два чертообразных ризеншнауцера.

    «Так вот откуда Трейлер все знает про эту чертову старуху! Ну да, этот мудила двухметровый хотел медаль продать: вот и продал! - Махлаткин почувствовал, что ему нечем дышать. - А еще паспорт! Вот почему Дениска-то обгорел! Да это же я его и подставил!»

    -  Распрягайтесь догола! - с улыбкой приказал Весло Лохматке и Желтому.

    Только тут Колька понял, что Петруха по виду тоже крепко бздит и, видать, также привезен сюда кем-то из клоповцев. Махлаткин увидел, что Бросов начал было капризничать, но тотчас получил от Весла такую оплеуху, что отлетел метра на три и грохнулся на пол. После этого он, плача, стал быстро стягивать с себя одежду. Теперь Колька уже и не думал вставать в позу, а тут же начал освобождаться от своей одежонки. Стоя в одних трусах и дрожа всем телом, Лохматка постарался представить себе, какое же наказание уготовили им эти гады? В этот момент из перламутровой «ауди», стоящей среди других машин, вылезла молодая баба с саблезубой барбосиной на плетеном кожаном поводке в левой руке и с видеокамерой - в правой.