МАРМЕЛАДОВ (спокойно). Пане Густав, объясните, почему вас не пугает ночной визит Голема? Ладно, сами вы не верите в пражские легенды, но вдруг в городе узнают, что у вас тут случилось мистическое убийство… От вас все постояльцы разбегутся, придется гостиницу закрывать.

ГУСТАВ (сразу меняя тон на деловой). Да что вы понимаете в нашем деле?! Знаете, из чего сложен этот дом? Из надгробных плит таборитов. Четыреста лет назад, когда их войско разбили наголову крестоносцы, всех «чешских братьев» похоронили в чужих могилах. Чтобы не осквернили захватчики. Но нашелся предатель и раскрыл список рыцарям. Наутро они должны были прискакать на кладбище и пронзить своими копьями могилы, а потом сжечь тела отважных воинов на потеху своему императору. Жители Праги не допустили позора, ночью забрали все камни с тех могил и растащили по подвалам и складам. На следующий день прискакали рыцари, а надгробий нет.

МАРМЕЛАДОВ (пожимая плечами). И что помешало им раскопать те могилы, где не осталось надгробий? Это столь же явная подсказка, как и список предателя.

ГУСТАВ (кивая). Верно, так они и сделали. Костры пылали столь жаркие, что птицы падали замертво, с обугленными перьями. А год спустя из тех надгробий построили эту гостиницу.

КУЧЕРА (резко). Вы потчуете нас старинными байками! При чем тут надгробные плиты?

ГУСТАВ (горделиво). При том, что мы делаем деньги на призраках. В Праге чем страшнее, тем лучше. Если пойдет слух, что у нас задушили русского графа, не будет отбоя от желающих провести ночь в той самой кровати. Люди так устроены, ужас будоражит кровь и заставляет почувствовать себя более живым. Ну, вы понимаете. Не в одиночку же они будут ложиться в эту постельку… А если рассказать, что убийство совершил Голем, то золото потечет рекой.

ВОРЖИШЕК (взвыл). Послушайте, у меня уже голова идет кругом! Сперва вы, пане Доминик, говорили, что это точно Голем. Потом пане Родион заявил (шуршит страницами блокнота), что это точно не Голем. Теперь пане Густав утверждает, что он не знает, Голем это или нет, но хорошо бы, чтобы это был Голем… Я совсем запутался. Кто же убил графа?

ГУСТАВ (резко). Не могу знать. А только наверх прошлой ночью никто не поднимался. Я сплю в каморке, под лестницей. Чутко сплю. Если бы кто скрипнул ступенькой, тут же вскочил бы. Тревогу поднял.

КУЧЕРА (подозрительно). Вы намекаете, что графа задушила любовница?

МАРМЕЛАДОВ (спокойно). Это невозможно.

КУЧЕРА (все так же подозрительно). Конечно, вам не хочется, чтобы русского дворянина на чужбине убили свои… Вам выгоднее, чтобы это сделали чужие.

ВОРЖИШЕК (умоляюще). Пане Доминик, но вы же сами говорили, что женщине так душить не по силам.

КУЧЕРА (резко). Не припомню такого!

ВОРЖИШЕК (перелистывает блокнот). Я записал в протокол.

КУЧЕРА(обрывает его). А если и так, то теперь я пересмотрел свое мнение. В свете вновь открывшихся фактов. Граф Гурьев был катастрофически пьян и не способен отбиваться. Любовница могла положить подушку поверх глиняной маски, а после сесть сверху, навалиться всем своим весом и ждать, пока граф задохнется.

ВОРЖИШЕК (шелестит листами). Но панна тоже была навеселе… Напилась, как… как… Вот, она сама говорила: «как порося».

КУЧЕРА (ехидно). Томаш, а ты всем на слово веришь? Разве не знаешь, что люди часто обманывают?

ВОРЖИШЕК (рассказывает). Вечно он так, панове! (Передразнивает голос Кучеры) Разве не знаешь… Знаю, конечно.