|
Снизу в глаза полыхнул такой жар, что Алек невольно зажмурился. Закрыв себе лицо, он выглянул между пальцев одетой в перчатку руки. В тот момент, когда экипаж и пассажиры шарахнулись от огня, таксомотор под их весом накренился на один бок. Впрочем, секунду спустя оболочку бесследно пожрал огонь. При оставшихся трех баллонах таксомотор вновь пошел на крен, только теперь в противоположную сторону — на тот угол, где не было подъема. Пассажиры шатнулись туда, при этом один из них заскользил и упал, и в этот миг Алек ясно представил, чем все это закончится. Когда их общий вес будет накапливаться на поврежденной стороне посудины, крен будет нарастать, пока таксомотор в конце концов не перевернется. Это понял и Тесла.
— Хватайтесь за что-нибудь! — вскричал он, сам хватаясь за поручень платформы. — Оставайтесь на этом боку! Возле Алека начал соскальзывать упавший Эдди Малоне; Алек как раз вовремя протянул ему руку. Вокруг скользили другие пассажиры; кое-кому удалось схватиться за поручни, другие распластались по палубе. Жалобно мяукал в пальто Бовриль; Малоне держал за руку цепко, не выпуская. Капитан Хоббс выкрикивал приказы экипажу таксомотора. Судно начало вращаться вокруг своей оси, как снижающийся по воздуху осенний лист. Мимо, чередуясь, проносились то башни зданий, то пустая темень. Упадет ли в итоге их посудина в ледяную воду или врежется в мраморно-стальные громады Манхэттена? Падение длилось, казалось, целую вечность — три оставшихся баллона были по-прежнему полны и функционировали, а таксомотор был не тяжелее окружающего его воздуха. За одним из подъемных двигателей Алек заметил капитана Хоббса, который пытался управлять снижением борта. Вскоре они находились уже над землей. Мимо со всех сторон проносились громады озаренных воздушных зданий; хвостами метеоров мелькали перед глазами освещенные окна. Тут таксомотор грянулся обо что-то твердое, да так, что деревянная палуба внизу раскололась, пыхнув градом обломков. Наискось тормозя, заскрежетало днище, а затем посудина громоподобно шарахнулась о кирпичную трубу, сокрушив ее и протаранив. Капитан приземлил такси на просторную крышу. По палубе разнеслись обломки кирпича, но скольжение не прекратилось. Впереди Алек заметил антенну беспроволочной связи, которая неудержимо неслась прямо на него. Он инстинктивно прикрыл голову, но под массой таксомотора антенна прогнулась. Скрежет торможения длился еще несколько секунд, прервавшись еще одним хлестким ударом. Порушенная посудина, наконец, врезалась во что-то достаточно тяжелое, что ее остановило. Алек поднял голову. Над палубой нависала невысокая деревянная башня. Нижние опоры ей расшибло ударом, и теперь она кренилась под опасным углом, но не падала. — Горим! — раздался чей-то крик. Вспыхнул еще один из баллонов. Топливо из его горелки свободно вытекало через расколотое днище, Давая огню доступ на крышу. Охранники с капитаном Хоббсом, как могли, сбивали пламя, но на них от пылающего топлива лишь занялась одежда.
— Это водокачка! — указал Малоне на расшибленную при столкновении башню. Алек лихорадочно огляделся. Каких-либо инструментов в посудине не было, разве что один из подъемных пропеллеров, сломанный вдребезги. Он сорвал одну из лопастей — с метр длиной, увесистую, но не острую. Орудуя ею как топором, Алек взялся крушить боковину водокачки. Между тем огненный жар за спиной становился все несносней. Подгнившие, сшитые проржавелыми гвоздями доски под ударами начали раскалываться, но вода из образовавшейся прорехи почему-то не шла. Малоне, остановив Алека за руку, влез наверх и заглянул: — Вот ч-черт, пустая! Алек со стоном отчаяния повернулся обратно к огню. Тот уже достиг деревянной палубы таксомотора, и экипажникам «Левиафана» не оставалось ничего другого, как отступать от разгулявшегося пламени. |
