Гоблины в эту ночь больше не приходили, да и кто из них посмел бы напасть, отведав копыт голубого жеребца?

Я уснула и проспала до рассвета. Маленький Юноша проснулся раньше меня и протянул мне спелые груши‑дички. Где он их взял – ума не приложу: грушевых деревьев вокруг не было. Позавтракав, мы сели на лошадей и продолжили путь. Я была уверена, что будет тяжко скакать верхом второй день подряд, но легкий галоп Хинни не причинил мне страданий и неудобств. Я спрашивала себя, на что похож этот волшебный галоп? На шествие по облакам? Быть может, она все же летела?

Продвигаясь все дальше и дальше на северо‑запад, мы наконец подошли к Белой Гряде. Эта горная цепь граничит с нашими землями на севере, мы приблизились к подножью. Путь стал круче, и легче не стало, когда мы достигли гребня и поскакали по нему.

Впервые за все время поступь Хинни стала ощутимой, видно, ей было тяжело тащить меня на себе по горам и кручам, и даже жеребец подустал: я видела, как прерывисто раздувались его ноздри и усиленно пульсировала жилка на виске. Мы карабкались по голым скалистым склонам, на которые я в одиночестве не посмела бы даже ступить.

Стало холодно, поднялся ветер, и я, задрожав, накинула на голову капюшон. Маленький Юноша внимательно посмотрел на меня.

– Могу я сказать кое‑что? – И добавил нараспев: – Тебе не холодно?.. Теперь тебе вовсе не холодно!..

– Не холодно! – смело согласилась я, потому что знала: пожалуйся я ему, мы прекратим поиски, и я никогда больше не увижу свою Белянку и вечно буду казниться, что упустила ее, дала убежать из деревни. Так я думала, но – странно! – я вдруг действительно перестала мерзнуть, будто моя одежда стала мягче и теплее. Конечно же, это он снова пустил в ход свои колдовские чары, но тогда я была такой молодой и такой неискушенной!

Мы поднимались все выше и выше – к снегам. И там в расселине мы увидели припорошенный снежком, почти стертый след Белянки…

Он стоял у следа в ожидании – чудесный жеребец‑альбинос. Грива и хвост его блестели от сосулек, копыта были так пронзительно белы, что смешались с пеленой снега.

Маленький Юноша спустился на землю и пошел к снежному жеребцу. Я хотела сделать то же самое: но Хинни, обернувшись, взглядом сказала мне:

– Нет!

Я послушалась и осталась сидеть на Хинни. Я уже хорошо усвоила, что последнее слово в этих колдовских местах было не за мною.

Маленький Юноша вернулся очень скоро.

– Это снежный жеребец переманил к себе твоего жеребенка, – сказал он мне. – Из‑за ее масти он подумал, что твоя кобылка одного с ним племени, но когда они добрались до снегов, твоя Белянка стала мерзнуть. Он понял свою ошибку и отпустил лошадку на волю. Он не причинил ей вреда, не помышлял даже об этом, но тут явились снежные демоны и схватили ее…

– Снежные демоны! – воскликнула я в ужасе. – Мне еще не приходилось слышать, что встреча с ними для кого‑то кончилась добром.

Маленький Юноша сокрушенно покачал головой.

– Моли бога, чтобы мы не опоздали, – пробормотал он негромко. – Но, кажется, мы явились вовремя.

– «Вовремя!» – горько повторила я. – Белянка потеряна навсегда. Даже если демоны еще ее не сожрали, все равно мы их не одолеем!.. – Я чувствовала, что горячие слезы вот‑вот брызнут из моих глаз. – Но неужели… неужели есть шанс? – спросила я с надеждой.

– Пока еще Белянка жива. – Маленький Юноша прыгнул на голубого жеребца и поехал впереди, показывая мне спуск по склону.