– Я знаю, кто они, – устало сказал Орландо. – Мы встречались с одним из них в симуляции Египта. Это Осирис. Мы смотрим на Братство Грааля.

Человек в короне, сидевший в центре, встал, протянул забинтованные руки и заговорил со своими погруженными в молчание товарищами на тронах.

– Час настал, – голос Осириса едва долетал до Рени и ее друзей, словно между ними был длинный пыльный коридор, словно это был вздох из могилы. – Церемония начинается…

* * *

Феликс Жонглер помолчал, собираясь с мыслями. Мощный сбой системы, случившийся минуту назад, потряс его и остальных членов Братства Грааля. Вся Эннеада продолжала перешептываться, даже не потрудившись экранировать свои переговоры.

– Церемония начинается, – снова объявил он, – Мы все давно ждали этого момента. Сейчас мой слуга внесет ваши чаши.

Анубис с головой шакала вышел из тени, его черные пальцы сжимали большой золотой кубок. Жонглер старался прогнать раздражение – эту роль должен был исполнить Дред, но он куда‑то исчез, связь с ним потеряна, поэтому на роль Посланца Смерти пришлось использовать наспех состряпанную марионетку. Жонглер успокаивал себя мыслями о том наказании, которому он подвергнет строптивого слугу, когда тот объявится.

– Возьмите то, что он вам предлагает, – подсказал он собравшимся, – Всем хватит.

В самом деле, как только птицеголовый Жиан Бао взял кубок, в руке слуги возник другой, и он покорно вручил его следующему из сидящих, желтолицему Пта. Когда Роберт Уэллс получил свой кубок, а Анубис повернулся к Дэниелю Якубиану – Хорусу с соколиным клювом, Уэллс повернулся к Жонглеру и поднял свой кубок в шуточном приветствии.

«Ладно, это можно стерпеть, – подумал Жонглер, которого американец ужасно раздражал. – Пока. Но я заставлю его страдать вечно, если он посмеет выдать нашу игру».

Когда каждый из чудесным образом размножающихся кубков был вручен членам Эннеады, слуга‑шакал почтительно исчез в тени.

«Может, и к лучшему, что Дреда с нами нет, – подумал Жонглер. – От молодого дурака можно ожидать любой глупости, которая испортила бы торжественность момента».

Возникшую неловкую паузу прервала Сехмет. Богиня с головой львицы заглянула в свой кубок и сказала:

– А зачем это? Разве нельзя просто нажать кнопку или… еще что? К чему вся эта чушь?

Жонглер молчал.

«Теперь уже близко. Терпение!»

– Потому что то, что мы делаем, еще никто никогда не делал, мадам. Это событие происходит впервые в истории – разве оно не достойно красивой церемонии? – Он постарался улыбнуться, но лицо Осириса не было для этого предназначено.

Однако Имону Дедобланко непросто угомонить:

– Странно все это. Мы… мы должны выпить яд?

– Только символически, яростная Сехмет. На самом деле каждый из вас выбрал метод, который считает лучшим для… для перехода.

Для некоторых членов Братства это значило, что их смерть будет тайной еще некоторое время, отчасти чтобы сохранить власть, отчасти чтобы мир не удивился одновременному уходу из жизни такого количества известных и могущественных людей.

– Но если вы спрашиваете, обязательна ли физическая смерть, я отвечу «да». Ну же, вам все это уже объясняли.

Африканский пожизненный президент с головой крокодила тоже уперся:

– А почему нельзя сохранить свое реальное тело? Жонглер еле сдерживал свой гнев:

– Как странно, что ты это спрашиваешь в последний момент, Амбодулу. Дело в том, что ты не сможешь вернуться в свое физическое тело, в котором находишься сейчас. Иначе возникнет две версии тебя – твоя физическая и бессмертная, живущая в Сети.