Когда он вернулся с такси, Монти дал ему пять шиллингов, и бродяга рассыпался в благодарностях.

— Вы — настоящий милорд, сэр! — восторженно воскликнул он.

Эта незначительная фраза назойливо жужжала все время в мозгу Монти. Молодец! Нечего сказать, хорош он — человек, жена которого опозорила его честь… О, она была достаточно честна — но если ее сердце, ее любовь принадлежат Роднею, то не все ли равно? Для всех это будет главное, но не для него; для его измученной души важно только одно — она не любит его, она отдала свою любовь другому… После того, как отдают такую любовь, какую он прочел сегодня на ее лице там, в маленькой гостиной, — разве остается еще что-нибудь в душе?

Женщина может быть вашей женой, принадлежать вам, носить ваше имя, жизнь ваша может казаться вполне налаженной, с внешней стороны все будет в порядке, — но все время ее мысли будут далеко, ее сердце будет рваться к любимому.

Такси остановилось у подъезда его дома.

«Нет, я еще не могу вернуться», — подумал Монти, чувствуя, что он не в состоянии видеть сейчас Сильвию.

— В парк! — неопределенно сказал он шоферу.

Он оставил такси около Роу и, пройдя несколько шагов, столкнулся лицом к лицу с Китти Брэнд, которая гуляла со своей овчаркой. Она схватила его за отвороты пальто и расхохоталась над его рассеянностью.

— Что с вами случилось? — весело спросила она.

Монти встретил взгляд ее ласковых глаз; они много лет уже были друзьями — значит, между ними не могло быть недомолвок.

Он отрывисто сказал:

— Все, Китти, все!

Китти Брэнд пошла рядом с ним и взяла его руку.

— Вы говорите о Сильвии? — мягко спросила она.

— Да, о Сильвии и о молодом Рентоне.

Китти не стала интересоваться деталями, она понимала, что горе Монти еще слишком свежо, чтобы говорить обо всем прямо.

— Что вы думаете делать? — спросила она.

Монти внезапно встрепенулся; его лицо вспыхнуло от гнева; усталость сменилась злобным оживлением.

— Я отомщу им! — резко сказал он. — Слышите, обоим! Я натворю такого, что весь Лондон поразится. Я заставлю их искупить свою вину… Его, а потом…

Он резко выдернул свою руку и, не попрощавшись с Китти, быстро пошел прочь.

Китти Брэнд долго глядела ему вслед. Он шел, не разбирая дороги, по желтеющей траве, высоко подняв голову и яростно глядя вперед налитыми кровью глазами.

Выйдя из парка, он окликнул такси и поехал домой.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

— Я не могу этого сделать, — сказала Сильвия.

Она стояла перед Роднеем, бледная и дрожащая, но непоколебимая в своем решении.

— Я не могу, дорогой; это все, что я могу сказать.

Родней побледнел.

— Вы хотите сказать, что вернетесь к Монти, чтобы снова стать его женой? — угрюмо произнес он.

— Но ведь я его жена…

— Вы вернетесь к нему и будете с ним жить после всего, что произошло сегодня?! — вспылил Родней.

— Это было незабываемое мгновение, — сказала Сильвия, — украденное у времени, крохотный цветущий оазис в пустыне жизни, прекрасный, как роза. Мы сорвали ее — и наше счастье кончилось… Я была слишком счастлива, и не стыжусь в этом сознаться. Я не искала встречи с вами, она дарована была мне судьбой, которая делает с нами все, что ей заблагорассудится — дает радость и страдание, когда захочет. Мы испытывали божественную радость и теперь должны искупить ее. Ах, Родди, милый, помогите мне… Не будьте таким жестоким, не отравляйте воспоминания об этих минутах…

— Воспоминания… розы в пустыне!.