– Ну чего ты ко мне с этим вопросом привязался? – насупилась я. – Ты мне, между прочим, слово дал.

– Я в курсе, – парировал он. – Но я дал слово, что не буду раньше срока на тебя посягать. А задавать вопросы я имею полное право. Хотя можешь и не говорить ничего, я и так прекрасно догадываюсь. Либо ты наивно надеешься, что я вдруг каким то чудом превращусь в джентльмена и освобожу тебя от данной мне клятвы. Либо, что вероятней, намерена за эти две недели провернуть какую то сомнительную аферу.

Я старательно сохраняла невозмутимый вид, да только от Руслана сложно было что то скрыть.

– Ага, значит, так и есть, – хмыкнул он, не сводя с меня внимательного взгляда. – Но извини, Карина, вынужден разочаровать, как то выкрутиться я тебе не позволю. И уж точно не воспылаю благородством и не отменю наше соглашение.

– Я в курсе, что ты и благородство – понятия не совместимые, – холодно ответила я. – Ты мне это уже не раз доступно объяснял, можно и не повторять. А затеяла я что то или нет – тебя вообще ни разу не касается. Я не собираюсь отчитываться перед таким бессовестным эгоистом как ты.

– Карина, ты у меня дождешься, я вплотную займусь твоим перевоспитанием, – с усмешкой пригрозил мне Руслан.

– Нашел чем пугать, – я фыркнула.

– Посмотрим, что ты через две недели скажешь, – невозмутимо парировал он.

Я снова покраснела и отвела глаза.

– Насколько я понимаю, Деккер не в курсе, – как бы между прочим продолжил он.

– Если бы Андрей был в курсе, то от тебя бы уже и пылинки не осталось, – фыркнула я.

– Тогда почему ты ему не скажешь? – в голосе Руслана открыто слышался вызов.

Я помрачнела еще больше.

– Полянский, ты издеваешься?

– Вовсе нет, – Руслан невинно улыбнулся. – Просто посуди сама. Раз ты считаешь, что твой обожаемый Деккер меня как муху прихлопнет, то возьми и расскажи ему о нашем договоре. Не будет меня – не придется тебе его выполнять.

– Ты, конечно, противный, – пробурчала я, – но твоей смерти я не хочу, – и тут же завелась: – Хотя о чем это я, помирать ты явно не собираешься. Тебе лишь бы Андрея спровоцировать, чтобы повод был его прибить. Нет уж, Полянский, ничего я ему не скажу, обойдешься. Паладинов и так мало осталось. Их нужно беречь как исчезающий экзотический вид.

Тут уж Руслан не выдержал и засмеялся в голос.

– Что это тебе там так весело, Руслан? – вкрадчиво поинтересовалась Надежда Петровна.

Он все еще не мог унять смех, так что просто замотал головой.

– Карина! – рявкнула учительница.

– А я то что? – не поняла я. – Я тут не причем! Я вообще тихо сижу!

– Ты то как раз и причем. Сам по себе бы Руслан хохотать не стал. Значит, ты ему что то такое сказала. Так что виновата именно ты!

Жесть – логика. Я чуть не задохнулась от возмущения. Руслан, как истинный джентльмен, с самым праведным видом закивал в подтверждение слов учительницы, продолжая смеяться.

– Вон из класса оба, – Надежда Петровна указала на дверь.

– За что? – возмутилась я.

– Ты за болтовню, а Руслан за смех, – невозмутимо ответила она. – Давайте давайте. После уроков решу, что с вами делать.

Руслан даже не пытался изобразить раскаяние, и провожаемые взглядами всего класса, мы с ним вышли из кабинета в пустующий коридор.

– Полянский, – мрачно буркнула я, – я тебя ненавижу.

– Взаимно, Лагинова, взаимно, – довольно улыбался он, – пойдем отсюда.