– А. – Моргана сжала губы.

Мэттью беспокойно зашагал по комнате, глубоко засунув руки в карманы брюк. Потом он резко повернулся на каблуках и остановился перед дочерью.

– Ты же знаешь, я не стал бы стоять у тебя на пути, если бы ты встретила человека, с которым хочешь соединить свою судьбу, каков бы ни был его социальный статус, – тяжело проговорил он. – Но черт побери, я и представить себе не мог, что ты можешь связаться с каким-то бородатым разбойником одной из этих непредсказуемых южноамериканских стран!

Моргана посмотрела на отца с невольной улыбкой.

– Луис, во-первых, не бородатый, а во-вторых, не разбойник, – сказала она. Глаза ее потемнели. – Кроме того, тебе не нужно волноваться об этом, отец. Луис не намерен на мне жениться.

Мэттью глядел на нее во все глаза:

– Да что же это такое? Он что, уже изведал радости семейной жизни с тобой?

Моргана покачала головой:

– Нет, конечно нет. Сколько раз можно тебе повторять – Луис совсем не такой.

– А какой же он тогда? – недовольно поинтересовался Мэттью.

Моргана вздохнула:

– Он собирается идти в семинарию в Волтио.

Мэттью недоверчиво уставился на нее:

– И этот человек – предводитель партизанских соединений?

- Да.

– И как же он сможет совмещать свой предполагаемый в будущем статус священника со своей нынешней деятельностью?

Моргана пожала плечами:

– Ты не понимаешь. Он делает то, что должен сделать, а после этого станет служителем церкви.

– И в этого человека ты влюбилась?

Моргана колебалась всего одно мгновение.

– Да, – ответила она.

Мэттью устало сгорбился:

– Ясно. Значит, вот почему ты не можешь спать – вот почему от тебя осталась одна тень. Ради всего святого, Моргана, что на тебя нашло, как ты могла влюбиться в такого человека, как этот?

Моргана покачала головой:

– Я ничего не могла с этим поделать.

Мэттью взлохматил волосы.

– Значит, в данных обстоятельствах тебе скорее всего хочется уехать из Рио. Все это должно быть для тебя настоящей пыткой.

– Как ты догадался? – Глаза Морганы благодарно вспыхнули.

Мэттью вздохнул.

– Я сам в свое время через это прошел, – заметил он тихо. – Когда умерла твоя мама, мне хотелось быть подальше от всего, что напоминало мне о ней, – забыть все, что вновь будило во мне страшные, невыносимые воспоминания.

Моргана подошла к нему и положила свою руку на его ладонь.

– Прости, папа. А здесь тебе нравится, да?

Мэттью нахмурился:

– Ну, в какой-то мере.

– А что ты думаешь о Руфи теперь, когда она стала совсем взрослой? – Моргана намеренно заговорила на эту, более легкую для них обоих тему.

– А что я должен о ней думать? – улыбнулся Мэттью.

– Ты ей нравишься.

– Я знаю... она мне тоже нравится. Но если ты думаешь, что я думаю, что ты думаешь... – Он запутался и махнул рукой. – В общем, у меня нет никакого желания вступать в интимные отношения ни с какой женщиной – пока.

Моргана вздохнула:

– О, папа, мне так хотелось бы... так хотелось бы, чтобы...

Мэттью похлопал ее по руке.

– Оставь свои желания при себе, – мягко посоветовал он. – А теперь идем, Деннисоны ждут нас к ужину.

После ужина Моргана уединилась в библиотеке, где, как она знала, можно было найти вечерние газеты. Она взяла словарь и внимательно изучила передовую статью, ища название Монтераверде. Наконец она нашла ее, маленькую заметку внизу полосы, и быстро перевела на английский.