— Я мог бы поехать с тобой.

— Это было бы пустой тратой твоего времени.

— Слушай, Гарри, Бдиллетс тебя ищет, и ходит слух, будто тебя переводят.

— Ничего об этом не знаю.

— Но ты сообщишь мне, если что-нибудь произойдет? Мы ведь долго вместе работали.

— Скажу тебе первому, Джерри.

Добравшись до Паркер-центра, Босх попросил одного из дежуривших в вестибюле патрульных помочь ему доставить манекен в научно-исследовательский отдел, отдал его Джесперу, тот взял манекен и с легкостью отнес в чулан.

Джеспер повел Босха в лабораторию, где скейтборд лежал на смотровом столе. Включил лампу на штативе и выключил верхний свет. Повернул лупу так, чтобы она оказалась над скейтбордом, и пригласил детектива взглянуть. Боковое освещение создавало легкие тени, и надпись была отчетливо видна.

1980 А.Д.

Босх догадался, почему Джеспер сделал поспешный вывод об этой надписи, тем более что не знал имени жертвы.

— Похоже, кто-то стирал надпись наждачной шкуркой, — заявил Джеспер, пока Босх продолжал смотреть на нее. — Готов держать пари, что весь скейтборд был переделан. На нем новые подвески и новое лаковое покрытие.

Босх кивнул.

— Так, — сказал он, подняв голову от лупы и распрямляясь. — Мне нужно забрать его и показать кое-кому.

— Работу над ним я закончил, — произнес Джеспер. — Забирай.

И включил верхний свет.

— Под другим колесом смотрел?

— Конечно. Но там ничего нет. Я поставил его обратно.

— У тебя найдется коробка?

— О, Гарри, я думал, ты выедешь отсюда на скейтборде.

Босх не улыбнулся.

— Это шутка.

— Да, я понял.

Джеспер вышел и вернулся с достаточно длинным картонным картотечным ящиком. Положил в него скейтборд, отвинченное колесо и винты в маленьком пластиковом пакете. Босх поблагодарил.

— Гарри, хорошо я поработал?

Чуть поколебавшись, Босх ответил:

— Да, Энтони, хорошо.

Джеспер указал на его щеку:

— При бритье?

— Вроде того.

Возвращаться по шоссе в Голливуд пришлось еще медленнее. В конце концов Босх выехал по переулку Альварадо на бульвар Сансет. Но и там машины ползли с такой же скоростью.

По пути Босх все время размышлял о скейтборде и Тренте, пытался втиснуть какие-то объяснения во временные рамки и имевшиеся в их распоряжении сведения. Ничего не получалось. Не хватало части уравнения. Он знал, что где-то, на каком-то уровне, все просто и ясно. И не сомневался, что вышел бы на этот уровень, будь у него время.

В половине пятого Босх внес через заднюю дверь в участок картонный ящик со скейтбордом. Быстро пошел по коридору к сыскному отделу, и тут Манкевич выглянул из дежурной части:

— Эй, Гарри?

Босх, не останавливаясь, обернулся:

— Что?

— Я слышал новости. Нам будет недоставать тебя.

Слух распространился быстро. Босх держал ящик в правой руке, левую он поднял и опустил ладонью вниз в воду воображаемого океана. Этот жест обычно предназначался водителям патрульных машин, проезжающих мимо по улице. Он означал — спокойного плавания, дружище.

На столе у Эдгара лежал большой лист белого картона, закрывавший и большую часть стола Босха. На нем он начертил что-то похожее на термометр. То была схема Уандерланд-авеню, разворотный круг в конце ее представлял собой шарик термометра. От улицы отходили черточки, обозначающие дома. От черточек тянулись фамилии, написанные зеленым, синим и черным маркерами. Место обнаружения костей было помечено красным X.

Босх уставился на схему улицы, ни о чем не спрашивая.