Она убирала свой пакет от пончиков в жирных пятнах, и остановилась, уставившись на него.

— За что?

— За то, что заставила меня думать об этом, — сказал он тихо. — Я так скучаю по ней.

Действительно скучаю. — Он, казалось, был немного удивлен из-за этого, потом с трудом стряхнул с себя. — Достаточно. Позвольте мне показать вам, чего я уже достиг, пока вы не навлекли на себя так много проблем.

— Я не…

— Клер. — Он посмотрел на нее долгим, укоризненным взглядом, и приложил палец к губам.

— Молчание в то время как Я говорю. У нас нет времени для споров.

У него действительно было дело, вроде. Она кивнула, и он повел ее к ближайшему лабораторному столу, на котором содержалась неопределенная груда вещей под серым покрывалом. Мирнин сдернул покрывало, словно фокусник, представляющий трюк, практически с «Та-да!».

Модель выглядела хуже, чем была, когда она последний раз была здесь. Она выглядела, как совершенно безумный, случайный набор деталей, соединенных без какой-либо разумной идеи. Везде проходили провода, перекручиваясь в клубки, и он использовал провода самых разных цветов, что все это приобрело странный радужный вид, который имел еще меньше смысла. Было действительно не так много что сказать, кроме как:

— Что это?

— О, Клер, это моя последняя попытка восстановить барьеры вокруг города; что ты об этом думаешь? Послушай, я добавил вакуумные насосы здесь, и здесь, и новый набор механизмов, и…

— Мирнин, остановитесь. Просто… остановитесь. — Она закрыла глаза на секунду, думая, что я умру и, наконец, заставила себя взглянуть на него снова. — Давайте начнем с самого начала.

Где вход?

— Вы имеете в виду точку, в которой энергия проникает в систему?

— Да.

— Здесь. — Он коснулся чего-то в середине устройства, что имело еще меньше смысла. Это выглядело как воронка из яркой, блестящей латуни. В самом деле, это выглядело почти как рог.

— А тогда как же… ах, энергия поступает? — Разве это не очевидно? Нет? Я сейчас расплачусь из-за состояния государственных школ. — Он провел два провода, один, расходящийся в переплетение труб, и другой, присоединяющийся к тому, что выглядело как часы, только на циферблате не было цифр. — Он наполняется энергией в дневные часы, но становится самым мощным ночью, под влиянием луны, вот почему я сделал некоторые его части из элементов, которые резонируют с лунным циклом. Я попытался уравновесить влияние различных элементов, день и ночь, для достижения идеальных колебаний. Это очевидно.

Если вы были не в своем уме. Клер вздохнула.

— Мы должны начать сначала, — сказала она. — Просто начать с нуля и построить его заново.

Одна вещь за раз, и вы объясните мне, что она делает, хорошо?

— Нет необходимости начинать все заново. Я был совершенно…

— Мирнин, — Клер прервала его. — Нет времени на споры, помните? Нам потребуется целый день, чтобы разобрать эту вещь на части, но мне необходимо понять, что вы делаете. Серьезно.

Он обдумывал это, долго глядя на нее, и затем неохотно кивнул.

— Очень хорошо, — сказал он. — Давайте начнем.

Вскрытие сумасшедшей научной машины Мирнина было самой странной вещью, которую Клер приходилось делать в Морганвилле, и это, определенно, было новым рекордом. Некоторые части были скользкими, и ощущались почти… живыми.