– Все дело в тишине, – попытался объяснить Оскар. – От нее можно просто сойти с ума. В Берлине всегда шумно, повсюду снуют разносчики, горожане и приезжие, толкотня, смех, перебранки. Там ты никогда не чувствуешь себя в одиночестве. Даже ночью город наполнен звуками. А здесь только и слышно, как ветер шуршит песком.

– Ты и здесь не один, – заметила Шарлотта. – А эта тишина мне даже нравится. Когда так тихо, возникает ощущение, что может произойти все, что угодно.

– Все, что угодно… – проворчал Оскар. – В самом деле. А кто-нибудь уже думал о том, как мы будем выбираться отсюда? Едва ли нам удастся сесть на корабль в порту Камане – ведь первые, кого мы там увидим, наверняка будут сеньор Альварес и его головорезы с винтовками наперевес!

– Не стоит об этом беспокоиться, – сказала Элиза. – Я уверена, что существует дорога, ведущая через горы прямо в Лиму. Ты умный парень, Оскар, и я рада, что ты сейчас с нами.

– Ты серьезно?

Она утвердительно кивнула.

– Я только что говорила Шарлотте, что нам надо гордиться тобой. Ты блестяще провел ту ночную операцию.

– Герр Гумбольдт, по-моему, придерживается другого мнения, – возразил Оскар. – С тех пор, как мы покинули Каману, он не сказал мне даже пары слов.

– Ты не прав. Просто он погружен в свои наблюдения и записи. На самом деле он относится к этому так же, как и мы с Шарлоттой.

– Не очень-то верится, – усмехнулся Оскар. – Но вообще-то мне просто повезло. Без Капака ничего бы не вышло. Я бы ни за что не решился сунуться в этот его чертов дворец.

– Надеюсь, сеньор Альварес не пронюхает, какую во всем этом сыграл роль Капак, иначе он сдерет с него шкуру, – заметила Шарлотта.

Некоторое время они ехали молча, погрузившись в собственные мысли. Первым нарушил молчание Оскар.

– Ты не могла бы немного рассказать о себе? – обратился он к Элизе. – Как тебе удалось познакомиться с Гумбольдтом?

– Это было лет семь назад, – охотно ответила Элиза. – Гумбольдт путешествовал по Гаити, моей родине. В то время он был очень увлечен религией вуду и магическими практиками. Ты слышал когда-нибудь о вуду?

– Кажется, герр Гумбольдт что-то такое упоминал.

– Это не только религия, но и искусство колдовства, которое мне довелось впитать буквально с молоком матери, – пояснила Элиза. – Я – так называемая мамбо, то есть жрица вуду и белая колдунья. В отличие от бокоров – черных колдунов – я использую свои способности только для того, чтобы творить благо. Гумбольдт гостил в нашем селении и принял участие в ритуале в честь богини змей Дамбаллы. Во время этой церемонии я впала в транс, и мне было дано узнать собственное будущее. Я увидела, что мой жизненный путь и путь этого белого мужчины на какое-то время сливаются, и поняла, что мне придется покинуть родину. Поэтому и отправилась вместе с ним в Германию.

– Все так просто?

– Да. – Элиза пожала плечами. – Некоторые вещи ты просто знаешь и все. Однажды, когда моя миссия завершится, я снова вернусь к своему народу.

– О какой миссии ты говоришь? – спросила Шарлотта.

Элиза загадочно улыбнулась.

– И я, и ты узнаем об этом только когда все уже будет позади.

Она хотела что-то добавить, но внезапно умолкла и замерла. Глаза Элизы остановились, губы остались полуоткрытыми. Оскар натянул поводья и остановил ее мула.