Скотт Вестерфельд. Городской охотник
Вступительная глава
Мы вокруг вас, повсюду. Вы не замечаете нас, потому что мы невидимы. Хотя это не совсем так. Многие из нас красят волосы в четыре цвета, носят кроссовки на пятидюймовой платформе, делают такой густой пирсинг, что в аэропорту при проходе на посадку металлодетекторы сходят с ума. Так что, если подумать, мы вполне видимы, иногда даже слишком. Невидимы мы в том смысле, что по нам не скажешь, кто мы такие и зачем существуем. Если бы вы умели распознавать нас, мы не могли бы пользоваться магией, с помощью которой наблюдаем за вами и незаметно подталкиваем в нужном направлении. Как заботливые учителя, мы позволяем вам думать, что вы постигаете истину самостоятельно, без посторонней помощи. На самом деле вы остро нуждаетесь в нас. В том, чтобы кто‑то вас направлял, формировал, следил за переходом в сегодня из вчера по расписанию, как положено. Кто знает, что могло бы произойти с вами без этого присмотра? Да и вообще, немыслимо, чтобы вы вдруг начали принимать самостоятельные решения. Однако, если все наше существование – тайна, почему же я пишу это? Это длинная история. Я имею в виду именно эту книгу, которую ты держишь в руках. Рассказ о том, как я повстречал Джен. Сразу скажу: она не относится ни к нашим, ни к вашим. Она – на вершине всей пирамиды и тихо, без помпы, вносит свою лепту. Поверь, она нужна тебе, нужна мне, всем вам. И нам тоже. Еще расскажу о джаммерах, которые, по всей видимости, действительно существуют, я в этом уверен. А если существуют, то они чертовски умны и строят грандиозные планы – только вот, будучи плохими парнями, норовят опрокинуть всю систему. Их цель – сделать людей вроде меня лишними, ненужными, нелепыми. Они хотят освободить вас. Самое смешное в том, что я на их стороне. Ну что, может хватит предисловий? Ты как, способен собраться и уделить мне достаточно внимания? Может быть, пришло время узнать подробности? Если готов – начнем.
Глава первая
– Можно я сфоткаю твою обувку? – Чего? – Вообще‑то, меня интересует способ, которым ты завязываешь шнурки. Можно? – А, ну конечно, валяй. Клево, да? Я кивнул. На той неделе «клево» означало «здорово», так же как в свое время «кайфово» или «отпадно». А шнурки у этой девчонки были и вправду что надо! Красные, ворсистые, с одной стороны пропущены двойной петлей сквозь ушко и веером расходились к другой. Похоже на старинный японский флаг с изображением восходящего солнца, только вкось. Ей было лет семнадцать, мне тоже. Серая толстовка, камуфляжные штаны, волосы покрашены в черный цвет, такой, что в солнечных лучах, пробивавшихся сквозь древесные кроны, они отливали синевой, на ногах черные кроссовки неизвестной фирмы: марка производителя затерта черным маркером. «Определенно из инноваторов», – подумал я. Они имеют обыкновение приспосабливаться, выглядят, пока не присмотришься, как фирмоненавистники, удаляющие все логотипы. Вся их энергия фокусируется на чем‑нибудь одном. Например, на шнурках, как в данном случае. Я достал трубку с камерой и направил ей на ногу. Ее глаза расширились, и я получил кивок. Мой телефон, мобильник этого месяца, сделанный в Финляндии, удостаивался множества кивков – легких наклонов головы, означавших: я видел такой в журнале и тоже хочу. Разумеется, на другом уровне кивок имеет дополнительное значение: сейчас, когда я реально увидел человека с этим телефоном, я тем более его хочу. По крайней мере, именно на это рассчитывала компания из Финляндии, когда они мне писали. Таким образом, в настоящий момент я выполняю две работы одновременно. |
