— Да это же Затко! Он самый!

— Где ханум? — сурово спросил Затко.

— Да где ей у нас быть, — отвечали они. — В заднице, что ли?

Выйдя из машины, Мак-Грегор заглянул в «фольксваген». Кэти там не было. Но ярдах в пятидесяти ниже по дороге остановился американской марки лимузин, весь покрытый грязью; из передней дверцы кто-то вышел и, обходя лужи, направился к затору. Это был молоденький красивый курд, одетый богато и красочно — «по-европейски», как любят наряжаться повидавшие свет курдские богачи. Он был в щегольских сапожках, в гусарской куртке на мерлушке, в белой «байроновской» рубашке с открытым воротом. Он шагал развинченно, с ивовым хлыстиком в руке.

— Это Дубас, — сказал Затко.

Дубас не скрыл удивления при виде Затко.

— Ну, Затко! Ну, павлиний хвост, — с усмешкой сказал он. — Что ты тут делаешь в своем джипе — на въезде в наши владения?

— Где ханум, Дубас? — ответил вопросом Затко.

— Ханум цела и невредима, — сказал Дубас, взглядывая на Мак-Грегора, но как бы не видя его.

— Где она? — спросил Мак-Грегор.

— Вы — муж ее? — осведомился Дубас на чистом французском языке.

— Где она? — повторил Мак-Грегор.

— Не надо паники, — сказал Дубае. — Прошу к моей машине. Я угощу вас коньяком. У вас совершенно больной вид.

Мак-Грегор знал и сам, что он грязен, небрит, изнурен, опален, запачкан ружейной смазкой. И болен.

— Лучше будет, если вы скажете, где моя жена, — произнес он, приготовляясь к столкновению, хоть и не зная еще, какую форму оно примет.

— Разумеется. Но я надеюсь, вы не слишком прислушивались ко всему, что Затко мог наговорить вам на меня и на мой род, — с добродушным видом сказал Дубае. — Затко склонен к преувеличениям. У Затко курдский язычок, все на свете чернящий.

В былые годы, знал Мак-Грегор, Затко всадил бы в Дубаса пулю за такие слова, но Затко нынешний, в ковровых шлепанцах, ограничился тем, что обругал его «форфар бармиш» — это звучит по-курдски в достаточной мере принижающе и оскорбительно.

Дубае посмеялся своими темными, пристальными, безбоязненными глазами, не сводя их с Мак-Грегора.

— Вы в самом деле думаете, что я силой увез мадам? — спросил он деланно удивленным тоном.

— Силой или нет, но поступок это глупый и опасный, — ответил Мак-Грегор.

— Но ведь я спас вашу жену от гнусных лап солдатни. Персы были всего уже в нескольких милях от Синджана…

— Где она? — перебил его Затко.

— Она в безопасности, у моего отца.

— А где отец?

— Что, ушла душа в пятки! — торжествующе сказал Дубас.

Взяв из джипа винтовку, Мак-Грегор сказал Затко:

— Я спущусь к той машине. Если Кэти там, я вернусь с ней вместе. Если же ее там нет, то мы захватим этого парня с собой.

— Я провожу вас, — сказал Дубас.

— Нет, остановил его Затко. — Ты стой, где стоишь.

Мак-Грегор спустился к лимузину. Грязь залепила его окна, остался только небольшой чистый участок ветрового стекла.