Затем, когда он спустился еще ниже и раздвинул ее ноги, чтобы иметь возможность стать между ними на колени, лицо Мэгги залилось краской. Ее голова пошла кругом, разум пришел в смятение… Она ощутила его язык на самом своем чувствительном месте.

Но Соколиный Охотник знал, когда остановиться и сосредоточиться на том, чтобы достичь с ней вершины страсти одновременно. Он приподнялся над ней, с долгим и страстным поцелуем ввел в нее свою твердую трепещущую плоть. Стук их сердец и стоны сливались воедино по мере того, как росло удовольствие, и его движения внутри нее становились все более частыми.

Мэгги закрыла глаза и в страстном порыве приподняла бедра ближе к нему. Он впился в ее губы. Его сердце бешено колотилось, а внутри бушевала жаркая страсть.

Затем наступил момент окончательного освобождения. Они одновременно вскрикнули, их тела задрожали от удовольствия. Мэгги с восторгом принимала каждое глубокое проникновение в нее Соколиного Охотника, продлевавшее ее удовольствие, у нее было такое ощущение, будто ее заполняли миллионы солнечных лучиков и радуг.

Затем Соколиный Охотник скатился с Мэгги и растянулся на спине часто и тяжело дыша.

Мэгги закрыла глаза. Ей с трудом верилось, что это только что произошло. Она ощущала полноту жизни! Соколиный Охотник любил ее, и ему хотелось, чтобы Мэгги ощутила те же глубины страсти, что и он сам.

И она ощутила!

Даже более того, что она считала вообще возможным.

Она повернулась к Соколиному Охотнику и, глядя с любовью, положила на него свою руку. Его глаза открылись, и он заглянул ей в глаза.

– Я люблю тебя, – сказала она, подарив ему нежный поцелуй. – Я обожаю тебя. Спасибо тебе за то, что сделал меня такой счастливой, что взял меня с собой в рай, как и обещал. Я никогда не думала, что рай можно найти на этой мрачной земле. Но сегодня ночью я поняла, как я была неправа.

– Ты не знала этого с твоим мужем, – сказал Соколиный Охотник, взяв ее за руки и затащив на себя. – Страсть, кажется, в новинку для тебя. Это правда?

– Ах, это так, – сказала Мэгги, заливаясь краской от смущения. Она уже выучила одно слово на их языке, теперь же пришла пора постепенно учиться другим вещам.

– Вначале казалось, что ты опытна, но затем по твоей реакции на различные способы моей любви, я понял, что это незнакомо тебе, – сказал он, нежно коснувшись рукой ее щеки.

– Тебе вначале показалось, что я опытна в любви лишь только потому, что меня любил ты, но все, что я делала, было для меня естественным, – сказала Мэгги, отбрасывая свои длинные волосы с плеч на спину. – Понравилась ли я тебе так же сильно, как и ты мне?

– Глаза Пантеры, разве этот вождь арапахо ведет себя разочарованно? – сказал Соколиный Охотник, посмеиваясь и своей мужской плотью стал искать вход в нее. Кровь вновь наполнила его член желанием.

– Нет, – ответила Мэгги, – ни в малейшей степени.

Она тяжело задышала от удовольствия и закрыла глаза, почувствовав, как великолепно он ее вновь наполняет. Она склонилась над ним, положила руки ему на грудь и начала двигаться вместе с ним, затем остановилась и убрала руки, увидев шрамы на его груди, о которых она его еще не спрашивала.

Ей подумалось, что сейчас неподходящее время для расспросов. Она закрыла глаза, ощутив внутри себя всплески удовольствия, но не забывая о ребенке, который был совсем рядом.

Мэгги казалось, что она уже никогда не будет так счастлива, хотя впереди была вся ее жизнь.