Это помогло ему обрести дистанцию, которой он добивался, но, видя, как веселость исчезла с ее лица, он пожалел о сказанном. Напротив, напряженное беспокойство пришло на место беспечности и заставило его почувствовать себя школьным хулиганом; вынув руки из карманов, он потянулся к ней.

И увидел, как резко выпрямилась ее спина, а лицо приняло равнодушно-вежливое выражение, которое он так ненавидел. Словно и не было этих ее слов, все еще звучавших в его голове: «Я полагаю, что для тебя было бы лучше держать свои чувства при себе. Как, впрочем, и для меня».

Черт!..

Он дотронулся до ее руки:

— О’кей. — Нежно потянув ее за собой, он направился по коридору в офис, который она предоставила ему для работы. — Давай сядем и спокойно поговорим об этом.

Усадив ее на стул лицом к столу, он обошел его и сел напротив.

— Могу я попросить Мэри принести тебе что-нибудь? Может быть, холодного чаю? Или чего-нибудь покрепче? — Он не был приучен к общению со слугами, но стал любимчиком домоправительницы после того, как вчера, беседуя с ней о Джареде, между прочим спросил, не надо ли ей в чем-то помочь. Вероятно, это дало ему некоторое преимущество. Но он знал, как никто другой, что потерять расположение гораздо легче, чем завоевать его.

Виктория просто покачала головой.

— Кстати, она согласна с тобой, — заметил он. Она непонимающе взглянула на него.

— Мэри? Ты о чем?

— О невиновности Джареда.

Это явно привлекло ее внимание, и Джон с удовлетворением отметил вспышку злости, мелькнувшую в ее глазах. Как ни странно, ей это было к лицу, ее глаза сразу засверкали, и их невыразительная тусклость ушла.

Она выпрямилась на стуле.

— Ты допрашивал Мэри?

— Да, мэм. А также повара и двух девушек, которые дважды в неделю приходят сюда убираться. Да, и садовника. — Он осадил ее улыбкой, которая, без сомнения, должна была разозлить ее еще больше. — И если не считать садовника, который еще сердится на Джареда за то, что тот переехал машиной его любимый георгин, все согласились, что мальчишка никого не убивал. Клялись, что он и мухи не обидит.

— Я же говорила тебе!

— Да, говорила. Но слова мало что значат для меня. Я не успокоюсь, пока дважды, а может быть, и трижды, и четырежды не проверю каждое заявление, каждое утверждение, которое слышал. За это, дорогая, ты платишь мне.

— Обязательно быть таким циничным?

— Именно. Ты хочешь, чтобы кто-то держал тебя за руку, соглашался с каждым твоим словом и жалел тебя из-за того, что случилось с твоим папашей и пропавшим братом? Если так, то пойди обратись к кому-нибудь из своих мальчиков, слоняющихся по загородным клубам. Но ты хочешь отыскать Джареда, и для этого ты наняла меня. И это означает, что я намерен совать свой нос в каждый закоулок его жизни, выуживать любые сведения, которые могут помочь, выяснять то, что он никогда бы не доверил своей сестре.

Он ждал, что она спросит, о каких сведениях идет речь, но вместо этого она выпрямилась на стуле и взглянула на него с любопытством.

— Полиция по-прежнему подозревает лишь Джареда?

— Да, разговор с инспектором Симпсоном не оставляет сомнений. — При мысли о некомпетентности копов раздражение вспыхнуло в нем с новой силой.

— Тогда объем твоей работы возрастет.

Он уставился на нее.

— Почему?

— Я не понимаю, почему детектив, закрывает глаза на то, что существует немало людей, которые желали смерти моему отцу. Поэтому придется тебе присмотреться к ним.

Я дам тебе десяток имен для начала, чтобы ты мог приступить безотлагательно.

— Это не лучший способ тратить деньги.