– Лишь тот, кто ждет огня сквозь пелену дождя, способен верить так, как я…

    – Нет же! – раздраженно ответил ему Накасус. – Проход по сцене… с левой ноги, и еще: ты же ранен, ты хромаешь! А это… жди, когда ударят колотушки, и тогда пошел!..

    Я взбежал по лестнице и сразу увидел раскрытую дверь. За ней находилось большое, ярко освещенное двумя окнами помещение, до середины уставленное какими-то ящиками и кожаными ларями. В углу нервно мялся высокий молодой человек со свитком в руке, а меж окон верхом на стуле сидел мастер – немного бледный, прищуренный, он показался мне уставшим, словно после долгой дороги. Я кашлянул и сдернул с головы шляпу.

    Накасус резко обернулся и тотчас же сорвался со стула. Я увидел, как подрагивает край его рта.

    – Занятие окончено! – крикнул он, не оборачиваясь на своего ученика, и выпихнул меня на лестничную площадку.

    – Простите, что я прервал ваш урок, – залепетал я, но актер не дал мне произнести и слова.

    – За мной! – прошипел он, бросаясь вверх по лестнице.

    Недоумевая и тревожась, я бросился следом. По спине у меня поползли мурашки. Прежде чем войти в разрисованную цветами дверь, я машинально ощупал пистолет под плащом.

    Впрочем, это было лишним: Накасус привел меня в некое подобие гримерной.

    Плюхнувшись в старое деревянное кресло, он сунул руку под свой камзол, выдернул небольшую кожаную флягу и жадно забулькал. Я стоял у дверей, не решаясь садиться.

    – Сегодня ночью убили Монфора, – выдохнул Накасус, утолив наконец свою жажду.

    Кажется, я широко распахнул глаза.

    Несколько секунд я так и стоял, опершись о дверной косяк, а потом опустился на рыжий от старости кожаный ларь. Кажется, под моей задницей что-то скрипнуло, но для меня это не имело никакого значения – в голове вертелся вихрь пустоты и отрешенности. Что теперь?

    Теперь я становился единственным на всю Пеллию…

    – И дело это довольно странное, – услышал я голос Накасуса – для меня он прозвучал словно из пустоты.

    – Что? – переспросил я. – Странное?.. Простите, мастер, я как бы… я слишком поражен услышанным. Что вы говорите?

    – Выпейте! – Накасус протянул мне свою флягу и потянулся за трубкой. – Дело это, говорю, странное. Его убили в собственном замке – а вы знаете, как его охраняли? Хо-хо, мудрец Рэ имел слишком много заклятых друзей, всегда готовых перерезать ему при случае глотку. Но! Кто-то сумел пробиться через полдесятка караульных со скорострельным оружием, застрелить самого Рэ в постели, махнуть по горлу его дворецкого Гэкко и перерыть весь дом от подвалов до крыши. Стража выясняет, что именно могло пропасть, но Гэкко еще долго будет лежать в госпитале.

    – Дворецкий выжил? – Я подался вперед, ловя каждое слово старого актера. – Кажется, они были довольно близки?

    – Они знали друг друга тысячу лет, – грустно хмыкнул Накасус. – А сам Гэкко знает слишком много, но им он, конечно, ничего не расскажет. Плохо другое… сегодня я видел там, в доме, одного забавного человечка. Из Тайной канцелярии. Что бы ему там делать, вы не знаете?

    – Вы были у Монфора?

    – У меня своя система оповещения… а Стража знает, что мы дружили – поэтому мое появление никого не удивило.