— На твоем месте, — тихо сказал ему Рук, — я бы показал всем им, что имею полное право носить одежду менестрелей. — Он соскочил с лошади и взял поводья Маленького Аббата.

— И это тот самый лихой король любви, которого я встретил сегодня утром? А ну-ка, сделай три сальто до дверей таверны, а если это тебе не под силу, то получишь три розги из моих собственных рук.

Дезмонд перекинул ногу через спину осла и соскочил на землю. Едва коснувшись ее, он снова поднялся в воздух и, сделав оборот, опустился на руки, затем прошелся колесом по двору и у самой двери, сделав кувырок в воздухе, встал как вкопанный на пороге.

Все находившиеся во дворе застыли с открытыми ртами. Несколько воинов закричали и захлопали в ладоши.

Рук поприветствовал их, сделав легкий поклон девушкам. Затем привязал лошадь и осла и увел Дезмонда в таверну.

Дезмонд влюбился. К сожалению, его выбор пал на рыжеволосую миловидную девушку, которая прислуживала жене сапожника, направлявшуюся с пилигримами и отрядом из аббатства. Рук цедил эль в углу таверны, подальше от остальных посетителей.

Теперь стараться направить внимание юноши на молодых светловолосых девушек из деревни казалось бесполезным. Они были скромны, и Дезмонд оказался таким же. А его городская возлюбленная своей смелой улыбкой моментально расположила его к себе. Довершила все песня о любви, которую она стала петь вместе с ним своим чистеньким, хотя и безыскусным голосом. Рук вспомнил, каким был сам пятнадцать лет назад, вот так же очарованный веселой хохотуньей.

— Не поехать ли вам с нами? — говорила жена сапожника, обращаясь к Руку, в то время, как Дезмонд сидел на скамье рядом со своей любимой, только что показав ей, что может стоять на руках до счета «пятьдесят». — Ваш мальчик такой веселый, он может так хорошо петь и играть, а до Йорка — такой долгий путь.

— Йорк? — спросил Дезмонд, прежде чем Рук успел отказаться. — А где это?

Рук жестко взглянул на него. Дезмонд постарался укрыться за кружкой эля. Его рыжеволосая красавица мягко и покровительственно улыбнулась ему.

— А, дней десять, может быть, двенадцать. Не уж далеко, вообще-то. Сначала Лансдейл, потом Боулэнд и Рипон. Места достаточно глухие. Так хорошо бы иметь менестрелей в пути. Рук вдруг заинтересовался.

— Вы, значит, идете именно этим маршрутом?

— Да, и им же вернемся. С нами ведь охрана. Поэтому мы, слава Богу, не опасаемся грабителей.

Дезмонд неожиданно поперхнулся элем и начал как-то странно трясти головой. Он пристально смотрел на Рука. Затем проговорил, заикаясь:

— Мой гос… сэр! Сэр, могу я поговорить с вами, сэр!

Рук подумал, что юноша заболел. Дезмонд был так возбужден, что, казалось, его лихорадит. Рук быстро выскочил и, оттолкнув скамью, последовал за Дезмондом.

Как только они оказались за дверьми, Дезмонд быстро затащил Рука за стоявших лошадей.

— Мой господин! Боулэнд! — Он теперь совсем не походил на больного. Лицо его сияло, сам он чуть не пританцовывал от радости. — Боулэнд! Это же владения моей госпожи, не так ли? — вопрошал он.

— Да, правильно.

— Мой господин. Это значит, что я могу ехать с ними. Прямо сегодня!

Рук тяжело вздохнул и покачал головой.

— Нет, Дезмонд, я хочу, чтобы Бассинджер…

— Мой господин! Только подумайте! Шотландцы устраивают набеги, дядя Басс нигде не бывал уже много лет! Да он уже позабыл дорогу! А, может быть, она уже теперь совсем иная — поменялась за столько лет! Здесь же многие пришли из Йорка. Они туда уж точно знают дорогу и ни за что не вздумают с нее свернуть. Когда еще вооруженный отряд пойдет туда? А так — что, вы пошлете дядю Басса и меня туда одних?

Его умоляющий тон не произвел на Рука никакого впечатления, однако мысль о том, что двоим путникам довольно опасно отправляться одним по этой пустынной местности, где промышляло множество бандитов, показалась ему здравой.