Книги Детективы Ли Чайлд Гость страница 48

Изменить размер шрифта - +
И ничего не нашел.

— Совсем ничего?

— По крайней мере, с первого взгляда ничего очевидного. Тогда, естественно, он начинает искать пристальнее. И по-прежнему ничего не находит. Делает вскрытие, не находит в легких ни воды, ни краски. Начинает искать микроскопические повреждения наружных органов. Но так ничего и не находит.

— Ни синяков? Ни следов от уколов?

Ламарр покачала головой.

— Абсолютно ничего. Но надо помнить, что жертвы были покрыты краской. А ваша армейская дрянь не пройдет ни одного санитарно-гигиенического теста. В ней полно едких химических соединений. Она разъедает кожу, уже после смерти. Можно предположить, краска уничтожает какие-то малозаметные следы. Тем не менее, женщин убивает что-то тонкое, неуловимое. Ничего грубого и прямолинейного.

— А что насчет внутренних органов?

Ламарр снова покачала головой.

— Ничего. Ни подкожных кровоподтеков, ни повреждений внутренних органов, ничего.

— Яд?

— Нет. В желудке все чисто. Жертвы не отравились краской. Заключение токсиколога однозначно отрицательное.

Ричер медленно кивнул.

— Насколько я понимаю, следов сексуального насилия также нет, поскольку Блейк обрадовался, услышав, что Каллан и Кук переспали бы со мной, если бы у меня возникло такое желание. То есть, преступник не чувствует себя сексуально отвергнутым и поэтому не насилует жертвы. В противном случае вы стали бы искать мужчину, которого эти женщины отвергли.

Ламарр кивнула.

— Да, в нашем психологическом портрете для секса места нет. Мы считаем, что убийца раздевает жертвы, чтобы их унизить. Наказать. Вообще лейтмотив преступлений — наказание. Возмездие.

— Странно, — заметил Ричер. — Определенно этот человек — военный. Но военные убивают не так. Они стреляют в свои жертвы, пронзают их ножом, забивают до смерти или душат. Военные не любят тонких и неуловимых методов.

— Мы не знаем, как именно убийца расправляется с жертвами.

— Но ведь в его действиях нет ярости, правда? Если этот тип занят местью, где же ярость? А тут все получается клинически стерильно.

Ламарр зевнула и кивнула — одновременно.

— Меня это тоже беспокоит. Но давай взглянем на категорию, к которой относятся жертвы. Каким еще может быть мотив? А если мы приходим к согласию относительно мотива, кем еще может быть убийца кроме разъяренного солдата?

Они погрузились в молчание. Мимо мелькали дорожные указатели. Ламарр сжимала рулевое колесо так, что сухожилия на запястьях проступали натянутыми канатиками. Ричер смотрел на дорогу и старался особенно этому не радоваться. Затем Ламарр снова зевнула и перехватила его встревоженный взгляд.

— Со мной все в порядке, — поспешила заверить она.

Ричер долго смотрел на нее.

— Со мной все в порядке, — повторила она.

— Я сосну часок, — сказал он. — Постарайся меня не прикончить.

Когда Ричер проснулся, они все еще ехали по Нью-Джерси. В машине было тихо и уютно. Двигатель ровно ворчал где-то далеко, тихим тенором пели покрышки. Едва слышно шелестел ветер. Небо оставалось серым. Ламарр буквально окоченела от усталости. Стиснув рулевое колесо, она таращилась на дорогу немигающим взглядом красных глаз.

— Нам надо остановиться, чтобы перекусить, — предложил Ричер.

— Еще слишком рано.

Он сверился с часами. Времени уже было час дня.

— Не разыгрывай из себя героя, черт возьми. Тебе необходимо влить внутрь не меньше пинты кофе.

Ламарр собралась было возразить, но затем сдалась. Ее тело внезапно как-то обмякло, она снова зевнула.

— Ну хорошо, давай остановимся.

Проехав еще с милю, Ламарр свернула на площадку для отдыха, скрытую за деревьями.

Быстрый переход