– Погоди. Большая у нас бухта или нет?

– Скажем… – Она взмахнула рукой. – В милю. Бухта в одну милю. Давай же показывай. – Они придвинулась к нему ближе. – Не люблю ждать.

Он ощутил запах ее духов. И застучал по клавиатуре.

– Вот, пожалуйста, она идет. Большая волна входит в бухту длиной в милю и с углом берегового наклона в двадцать семь градусов.

В дальнем конце резервуара уже с более громким всплеском образовалась волна и покатилась к ним, высота ее составляла примерно шесть дюймов.

– Нет! – разочарованно воскликнула Мариза. – Ты обещал мне по‑настоящему большую волну!

– Погоди, – сказал он.

– Она вырастет, что ли? – хихикнула девушка. И снова опустила руку ему на плечо. Американец поднял голову и окинул ее злобным взглядом. В ответ она лини, вызывающе вздернула подбородок. Джимми заглянул в резервуар, и она тут же убрала руку.

Маршал вновь почувствовал себя обманутым. Она просто использует его, он стал пешкой в игре между этими молодыми людьми.

– Ты вроде бы говорил, что волна будет расти? – спросила Мариза.

– Да, – ответил Маршал. – Волна будет расти по мере приближения к берегу. В открытом океане, при большой глубине, волна цунами маленькая, но на мелководье она сильно возрастает. А бухта как бы концентрирует ее мощь, и цунами становится еще выше.

Волна действительно стала выше и с шумом разбивалась о «береговую линию». Белая пена лизала края бортика. «Футов на пять поднялась», – прикинул он.

– Так, значит, в реальном мире она становится выше, – заметила Мариза.

– Да, футов на сорок‑пятьдесят. Что составляет пятнадцать метров.

– О ля‑ля! – Она сложила губы колечком. – Так что человеку от нее никак не убежать.

– Нет, – ответил Маршал. – Убежать от цунами практически невозможно. В 1957 году на Гавайях волна обрушилась на улицы города Хайло. Она была высотой с дом, люди бежали от нее, но…

– И что дальше? – спросил вдруг американец. – Это все, чем вы здесь занимаетесь? – Голос его звучал хрипло и ворчливо.

– Не обращай на него внимания, – шепнула Мариза.

– Да, именно этим мы и занимаемся, – сказал Маршал. – Мы создаем искусственные волны и…

– Господи, мать твою! – насмешливо воскликнул Джимми. – Да я умел делать такие же долбаные волны в ванной еще шестимесячным писуном!

– Видишь ли, – заметил Маршал и указал на контрольную панель и мониторы с данными, – это позволяет нам создать базу данных для исследований в разных уголках мира, которые…

– Ладно. Хватит. Скука смертная все это. Я пошел. Ты идешь, Мариза, или нет?

И он уставился на нее, сверкая глазами. Маршал затаил дыхание.

– Нет, – ответила девушка. – Никуда я не иду. Американец развернулся и вышел, громко хлопнув дверью.

* * *

Квартира ее находилась через реку, напротив Нотр‑Дам, с балкона и спальне открывался изумительный вид на собор, который так красиво подсвечивали вечером. Было уже десять, но стемнело еще не совсем, небо отливало густо‑синим. Он смотрел вниз, на улицу, огоньки бесчисленных кафе, толпы людей. Восхитительное, завораживающее зрелище.

– Не волнуйся, – сказала она, подойдя к нему сзади. – Если высматриваешь Джимми… он сюда не придет.

Ему и в голову не приходило высматривать американца.