– Виктор, – ответил тот, не замедляя шаг, – по этому поводу мы с вами уже говорили.

Сказано было совсем без интонации, но бедный Виктор стал цвета кафеля и попытался вжаться спиной в стену. Так они добрались до кабинета Богдана Семеновича.

– Сейчас тебя моя медсестра запишет на УЗИ и даст мой личный телефон. Если ты… Мало ли… Короче, вдруг что решишь – позвони. Лично мне. Шуметь не надо.

Ася кивнула. Табличка на кабинете Богдана Семеновича выглядела монументально. Медсестра была с ней любезна до приторности.

Ася знала, что Богдан Семенович врач, но не думала, что прям вот такой врач. Настолько главный.

Ася опять прислушивалась к себе и опять не чувствовала ничего.

Сначала она думала, что теперь ее будет все время тошнить и в школу ей ходить не придется. И даже мама ей сказала: «Если что, оставайся дома». Но Ася чувствовала себя как обычно. И неожиданно, как только у нее появился выбор – ходить в школу или не ходить, выяснилось, что лучше ходить. Дома скучно.

Погода стояла прекрасная. На физкультуру идти было не нужно. Жизнь наладилась.

На уроках Ася сидела на своей третьей парте и смотрела в окно. На переменах спокойно переходила из кабинета в кабинет. На физкультуре равнодушно наблюдала, как ее одноклассники с гоготом носятся по кругу и задирают друг друга, а одноклассницы трусят на своей половине зала с выражением вселенской скорби на лице.

После уроков она вышла на школьное крыльцо. За весь день в школе она не произнесла ни слова, и, когда к ней обратился Гриша, ей пришлось откашляться.

– Ну чё, ты как? – несвязно спросил Гриша.

– Норм, – ответила Ася и покраснела.

Он первый раз заговорил с ней в стенах школы.

Гриша улыбнулся, оглянулся на своих друзей и обнял Асю.

– Это еще что такое? – возмутилась вышедшая из школы завуч. – Как вам не стыдно демонстрировать свои чувства? А что дальше будет? Целоваться начнете на виду у всех?

Ася шумно вздохнула и с негодованием посмотрела на завуча. Одноклассники Гриши заржали.

– Нет, – с вызовом ответил Гриша, – до вечера потерпим!

– Разошлись! – скомандовала завуч и прошла мимо молодых людей, на всякий случай не оглядываясь.

И правильно не оглядывалась. Гриша с Асей и не думали расходиться. Одноклассники продолжали ржать, а завуч шла, непрерывно качая головой, как собачка на приборной доске машины Асиной мамы.

– Ну ты, короче, заходи, если что, – сказал Гриша, отсмеявшись.

И отправился к пацанам, небрежно перекинув сумку через плечо.

«А ведь он мной хвастается», – сообразила Ася.

Но ей было совершенно не обидно. Ей было очень приятно.

Это был ад.

Мама во время бабушкиных визитов пряталась на работе, на папу надежды было мало. Ася злилась и умоляла кого-то там наверху, чтобы бабушка наконец уехала. А когда получила относительную самостоятельность, то стала, как и мама, сбегать из дома, как только там появлялась баба Галя. Сегодня не успела, но надеялась отсидеться в комнате.

– Что ты сказал? – проорала бабушка.

Ася вышла в кухню и застала там красного отца и малиновую бабушку.

– Я знала, что этим кончится. Я же знала, что она воспитать никого не может! Я тебе говорила, жениться нужно было на нормальной девочке! Но ты ж не слушаешь! Пошел на поводу у первой встречной!

– Что происходит? – спросила Ася.