– Что происходит? – У бабушки от возмущения кончились слова, и она пару секунд хватала ртом воздух. – Ты еще спрашиваешь?

– Ася… – начал отец, но бабушка его перебила:

– Ну что, упустил ребенка? Сломал ей жизнь? Отец, называется!

Ася заподозрила неладное.

– Что ты ей сказал? – спросила она.

Но тут отец неожиданно приосанился и заявил:

– Она твоя бабушка, она имеет право знать!

Ася закатила глаза.

– Значит, так, – вещала бабушка, – врача найдете сами. Но я теперь буду жить у вас. А ты, Ася, будешь после школы немедленно приходить домой, и я лично буду проверять у тебя уроки. И если только хоть шаг в сторону…

– Ага, вот щас, – сказала Ася.

Сначала она хотела уйти сразу, но потом подумала и пошла в свою комнату.

Бабушка – за ней.

– Если ты не понимаешь, если родители тебе не объяснили…

Ася покидала в школьный рюкзак планшет, телефон, наушники, спортивный костюм, майку и осмотрелась.

– Ты меня слушаешь? – возмутилась бабушка.

– Нет, – ответила Ася, – и пока ты отсюда не уйдешь, ноги моей в этой квартире не будет.

Ася закинула рюкзак за спину так же небрежно, как сделал это сегодня у школы Гриша, и очень быстро выскочила в коридор. Для отвода глаз схватила куртку и выбежала к лифту. Но бабушка за ней не пошла. Видимо, осталась орать на своего сына.

А Ася тихонько вернулась и позвонила в соседнюю квартиру.

– Теть Вероника, у меня проблема, – сказала она.

Мама Гриши молча затащила ее к себе.

Она умилялась Асиному аппетиту, долго и подробно рассказывала, как ее саму тошнило первые три месяца беременности.

– Ничего не могла есть, представляешь? Похудела на пять кило, прозрачная стала. А мне врач говорит, жри через силу. Ну я нос себе затыкала и ела. Рис. Вареный. Больше ничего не могла. Зато потом ка-а-ак прорвало! Двадцать кэгэ набрала, вон до сих пор скинуть не могу…

Вероника театрально вздохнула, втянула живот и посмотрела на свое отражение в натертой до блеска стенке духовки.

– Так что даже и хорошо, что ты такая молоденькая, быстро выносишь, быстро родишь, потом еще вся жизнь впереди!

Ася улыбалась и кивала. Через два часа пришла мрачная мама. Вероника молча поставила перед ней чай.

– Идиот, – сказала Лариса.

Иногда, когда мать орала на отца, Ася его защищала, но в этот раз она была с мамой полностью согласна.

Мама принялась стучать ложечкой, чай чудом оставался в чашке.

– Я тебе сахар не клала, – тихо сказала тетя Вероника, – но если нужно, ты скажи.

– Спасибо, нет!

Лариса отодвинула чашку, и чай таки вырвался на свободу.

– Приперлась она, – сказала Лариса, – мне жизнь чуть не сломала, теперь еще и к Асе лезет. Она вообще не имеет права рот открывать!

– Тихо, тихо…

Вероника погладила Ларису по руке.

– Любящая бабушка… Нашлась… Я ей уже напомнила, что если б я ее послушалась, Аси б вообще не было. Так что пусть теперь сидит молча.

Вероника испуганно посмотрела на Асю.

– Я в курсе, – сказала Ася и поинтересовалась: – А выгнать ее нельзя?

– Как? – устало спросила Лариса. – Силой вывести? Так она будет орать на весь подъезд, падать и хвататься за сердце.

Асе показалось, что мама не столько предполагает, сколько вспоминает. Но на всякий случай она решила не переспрашивать.