Оба упования оказались эфемерными. После Полтавы Россия не располагала на Балтике военно морским флотом, способным подавить шведский, но усилиями Петра и кораблестроителей балтийский флот ежегодно пополнялся линейными кораблями и галерами; так что уже в 1714 г. оказался способен нанести первое поражение шведам.

Эфемерными оказались и надежды на военную помощь Англии и Франции. Англия, традиционно придерживавшаяся политики грести жар чужими руками, решительно отказывалась посылать свой военный контингент в помощь Швеции. Такую же позицию занимала и Франция, отказавшаяся от непосредственного участия в войне под предлогом отсутствия у нее общей границы с Россией.

Война, безусловно, пагубно отражалась и на экономике России, правда, в меньшей степени, чем Швеции, поскольку ее людские и природные ресурсы во много крат превосходили ресурсы Швеции: она располагала значительными площадями плодородной земли; в отличие от мануфактурной промышленности Швеции, работавшей на привозном сырье, промышленность России почти полностью была обеспечена собственным сырьем. Россия располагала и необходимыми для промышленности полезными ископаемыми: источниками, насыщенными солью, железными и медными рудами. Полотняная и металлургическая промышленность обеспечивали не только потребность внутреннего рынка, но и поставляли свою продукцию для продажи за границей.

Несмотря на это, война оказывала негативное влияние и на экономику России, главным образом на темпы ее развития. Поэтому Петр I тоже проявлял глубокую озабоченность о прекращении изнурительной войны и с охотой откликнулся на предложения шведов начать мирные переговоры.

В середине декабря 1717 г. Петр определил круг лиц, которым поручалось вести переговоры со шведами о мире. Возглавлял этот список авторитетный вельможа генерал фельдцейхмейстер Я. В. Брюс, назначенный первым уполномоченным. Вторым уполномоченным значился А. И. Остерман, хотя впоследствии именно на его долю выпала главная роль переговорщика – он обладал всеми качествами дипломата, способного с успехом выполнить такое важное поручение, как заключение мирного договора. Андрей Иванович имел скрытный характер, отличался умением быть непроницаемым и в то же время мог втереться в доверие к собеседнику, умел навязывать ему мысли, которые тот к концу беседы уже считал своими собственными.

Делегация прибыла на один из островов Аландского архипелага на Балтийском море в конце апреля 1718 года. Делегация Швеции тоже состояла из двух персон: первым уполномоченным значился такой же, как Брюс, вельможа Гилленберг; второй уполномоченный, Герц, выполнял в шведской делегации такую же роль главного переговорщика, как Остерман – в русской. Впрочем, различия между ними состояли в том, что Герц был наделен более обширными полномочиями – ему разрешалось принимать решения без согласования их со Стокгольмом, в то время как Остерман должен был даже по мелким вещам испрашивать разрешения Петербурга.

Первое заседание Аландского конгресса состоялось 12 мая 1718 г., последующие происходили довольно часто, продолжительные перерывы имели место в тех случаях, когда уполномоченным сторон доводилось запрашивать свои правительства и ожидать от них ответов на вопросы, выходившие за содержание инструкций, которыми они руководствовались. На первом же заседании русские уполномоченные заявили о территориальных претензиях на Эстляндию и Лифляндию, встретившие решительное несогласие шведов их удовлетворить, мотивировавших свой отказ тем, что обе провинции являлись житницами Швеции, а уступку Ревеля России, кроме того, шведы считали невозможным потому, что владение им Россией представляло угрозу для Финляндии. Русская делегация, напротив, считала непременным условием мира включение Эстляндии и Лифляндии в состав России на том основании, что если они останутся во владении Швеции, то она их может использовать в качестве плацдарма для нападения на Россию.

Поскольку обе делегации отказывались от уступок, будущее конгресса оказалось весьма шатким, ибо на первом же заседании переговоры зашли в тупик.