К слову, о самой крепости, название выбрать так и не удалось. Были самые разные предложения, от Черного золота, Силы Урала и Орешка, до абсурдных, вроде Алмаза и Сибирской жемчужины. Где мы, а где Сибирь? Зато сумели определиться и с процедурой передачи и со временем принятия решения патриархом, по поводу Фатимы. Потому как удалось договорится, что Филарет лично приедет освещать её после окончания ремонта.

– Может назовем её в честь одного из православных святых или великомучеников? – предложила Ангелина, когда мы уже пролетали над крепостью на борту Черепахи. – И патриарху приятно будет.

– Боюсь такая мелкая взятка его не устроит. – улыбнувшись заметила Мария. – А вот если мы построим на берегу Иртыша новый монастырь, и проведем к нему трассу.

– Дорого. – чуть поморщившись возразила Инга. – Легче обойтись какой то услугой, или обещанием будущих послаблений для церкви, после того как Александр взойдет на престол.

– А вот это может нам в перспективе обойтись куда дороже. – покачала головой Мария. – Но двусторонний диалог все равно придется налаживать. Иначе мы можем оказаться в невыгодной позиции. Как и решать что то с не православными общинами по всей стране. Я попросила выслать статистику из коллегии по работе с синодальным отделом РПЦ, и выяснилось, что у нас одних староверов под сто тысяч. Часть Кавказа – мусульманская, о центральной Азии я вообще молчу. В Сибири и вообще на севере не малое количество практикующих шаманизм.

– В общем есть о чем торговаться. – подвел я итог.

– И да, и нет. – вновь возразила Мария. – Вся властная традиция идет от православия. Да, это всего лишь традиция, но она достаточно сильна и почти не нарушалась в последние пять сотен лет. Считаться и с патриархом, и с церковью в целом, придется, другого выхода нет.

– Можно подумать это что то плохое? – удивилась Ангелина.

– Нет, конечно, нет. Но власть монарха ограничивает, и сильно. Даже если мой отец из регента станет правящим первым министром при царствующем монархе его влияние на умы все равно не превзойдет патриаршую. – пояснила Мария. – А для нас это куда опасней чем обычная политическая конкуренция.

– С премьер министром нам тоже предстоит разобраться. – кивнул я. – Пока мне сложно судить, где начинаются и кончаются мои будущие полномочия.

– Для этого, в том числе, нам и дали столько времени, чтобы во всем разобраться. – спокойно ответила Инга. Её единственную, пожалуй, вопрос престолонаследия волновал минимально, если вообще волновал. Она воспитывалась и выросла как наследница великого княжества Ляпинского, богатого, но сурового края, и мыслила пока категориями своей земли и своих подданных.

А вот остальные… Ангелине это было интересно как наш общий рост, она шла за мной, и, пожалуй, я так же пошел бы за ней. Но учитывая, что девушка желала мне самого лучшего, нельзя сказать, что ей было безразлично стану я монархом или нет, а главное, что за этим последует. Мария же, ну с ней все понятно было изначально, меньше, чем императрицей, она себя никогда не видела и двигалась к этой цели всеми средствами.

– Посылайте дозорные группы. – отвлекшись от посторонних мыслей сказал я.

– Есть высылать дозорные группы. – отозвался Таран, выполняющий сегодня роль капитана Черепахи. – Корвет Стерегущий, выдвигайтесь на позицию в десяти километрах. Высота – двенадцать. Как достигните координат доложите о готовности.

– Принято, первый, выдвигаемся. – почти мгновенно ответил капитан корвета. Один из молодых княжичей оставшегося верным Пелымского рода. Однако подозрения нас не отпускали, ведь во время зова они не прислали войска для штурма крепости. Да, после они оплатили восстановление многих строений в Сургуте, но принципиально это ничего не меняло.