– Каждый год такие праздники устраиваете? – уточнила Мария, которой кажется было немного обидно, что в Петрограде такого не проводят.

– Каждый удачный, на время войны убирали, чтобы не провоцировать беспорядки. Но сейчас все хорошо, так что после прошедшей трагедии нужно дать людям повод для радости. – ответила Инга. – Некоторые крикуны говорят, что лучше эти деньги потратить на помощь обездоленным или сиротам, но совершенно не понимают, как работает общественное мнение.

– Тут даже спорить бесполезно. – усмехнувшись согласилась Мальвина. – Большинство, услышав, что власть сделала что то хорошее, воспримет это как норму. Некоторый еще и возмущаться начнут, почему так мало, или почему не так как они думали. А вот посетив праздник, получив чай и конфету для ребенка, он примет это как добро для себя любимого.

– Да, люди лишь звери. – вновь проговорила Инга, без всякого сожаления или сарказма. – Слышала от одногруппницы по женской академии что при практике в детском саду книги по воспитанию и выработке рефлексов у собак помогли ей куда больше, чем десятки томов детской психологии и подобной литературы.

– Жестоко. – фыркнула Ангелина. – Не хотела бы я чтобы ко мне относились как к собаке.

– Так ты и не собака, ты пастух. – улыбнувшись заметила Мария. – А все твои зрители – твое стадо, которое нужно направлять. Ну или козел провокатор, который это стадо должен завести на бойню.

– Фу такой быть. – сморщила носик Ангелина. – И вообще, сама коза.

– Девочки не ссорьтесь, у нас в стаде пастух может быть только один. – улыбнулся я и кивнул в сторону виднеющихся гигантских скульптур. – Идемте дальше, посмотрим какой ледовый городок построили.

– В этом году работали только местные скульпторы. – снова извиняясь проговорила Инга. – Обычно мы заказываем их со всей страны, даже из за границы дед привозил, но мне кажется и так получилось не плохо.

– Великолепно получилось. – сказал я, рассматривая диковенный полностью прозрачный замок, с трехметровыми башнями из которых шли ледяные горки. Внутри, по лабиринтам, бегали смеясь и хохоча дети. Тут же, чуть поодаль, сидели на деревянных скамейках взрослые с горячим чаем в руках.

Скульптуры, словно живые, изображали оленей, каких то рыб, выпрыгивающих из ледяных волн, морских котиков и песцов, ну и конечно хозяина и главную угрозу всех северных окраин – великолепного белого медведя, вставшего на задние лапы, а у его ног – маленького медвежонка.

– Это большая и малая медведица. – пояснила Инга. – Сейчас почти не видно, но во льду заморожены гирлянды. Когда станет темно они включатся и все фигуры на площади станут отражением звездного неба.

– Здорово. – в восхищении проговорила Ангелина. – А можно будет их как то увидеть сразу все?

– Конечно. – улыбнулась в ответ княгиня Лугуй, она развернулась на сто восемьдесят градусов и показала на дворец правительства. – Вон из того окна, в нашей спальне.

– Намек мне нравится. – усмехнулась Мальвина. – Да и холода с меня, пожалуй, хватит. Может вернемся?

– Можно я один раз скачусь с горки? – во внезапном порыве проговорила Ангелина. – Один раз!

– Ты взрослая замужняя женщина. – качая головой проговорил я. – Конечно можно, сколько захочешь. Только малышей не раздави.

– Я мигом! – крикнула Ангелина, взлетев с помощью пресса прямо на верхушку самой высокой башни. Осмотрелась, пытаясь найти что подложить под попу, а затем махнула рукой и с диким визгом съехала просто так. В конце ее закрутило и она чуть не улетела в сугроб, но хохоча поднялась.

– Это так глупо, так по детски. – поморщившись сказала Мария.