– Завтра сделаешь заявление о признании своего полукровки Романовым. – проговорил Борис, мрачно взглянув на супругу.

– Ты в самом деле готов на это пойти? – удивленно спросила Екатерина.

– Даже не думай. – жестко ответил император. – Твой крысеныш просто будет подтверждением наших намерений. А если ты ещё раз заикнешься об этом – я лично его прикончу, чтобы не оставлять соблазна.

– Тогда что меня удержит встать на сторону первого сына? – усмехнувшись спросила императрица мать.

– То, что пока вы оба живы. – мрачно ответил Борис, и в его взгляде явно читалось обещание это исправить. – Ты объявишь о его признании Романовым, и потребуешь твою фракцию тебя поддержать. После этого у Александра не останется иного выбора, кроме как включится в борьбу за трон для своих детей.

– Прошу прощения, ваше величество, но боюсь вы не учитываете несколько очень важных вещей. – напомнил о своем присутствии молчавший на протяжении всей беседы с цесаревичем Багратион. – Во первых, младенца должны покрестить в новом имени, и если бы речь шла о любом человеке, вопрос был бы решаемым. Но не с наследником престола. А патриарх с вами не в слишком хороших отношениях, боюсь он пойдет в отказ. Во вторых, как верно заметил цесаревич – флот на его стороне, а некоторые, как наследник великого рода Долгоруких, в его прямом вассалитете, который вы не сможете снять, никак. Ну и в третьих, он только недавно получил в свое распоряжение третий, если не второй, по величине флот в империи. А по количеству одаренных и вовсе первый.

– Хочешь сказать, что, если он задумает бунт, он ему удастся? – прямо спросил император.

– Хочу сказать, что мятеж ему даже не понадобится, большая часть войск либо перейдет на его сторону, либо не станет оказывать никакого сопротивления. – ответил Багратион старший. – В ином случае, мы могли бы попробовать его опорочить в глазах знати и народа. Очернить его образ и выставить кровавым захватчиком, желающим лишь трона, да вот беда, его любят люди, а большая часть аристократов северного флота прямо обязана ему жизнью. Я не вижу, как мы можем выиграть в этой ситуации. Разве что…

– Разве что я вернусь на трон официально. – закончил за давнего помощника Борис, и задумавшись откинулся на спинку стула. – Но это будет означать конец для империи. Нам нужно место в совете.

– Тебе нужно. – поджав губы возразила Екатерина, прекрасно уловившая угрозу от бывшего супруга. И хотя Леонид был прав, попробовать признать второго сына наследником – хороший шанс оставить трон за собой при любом раскладе ещё на восемнадцать, а то и двадцать лет. По крайней мере, в роли императрицы матери.

– Нам. – жестко ответил Борис, сцепив пальцы в замок. На самом деле ситуация, которую описал Багратион ему совершенно не нравилась, но вполне укладывалась в картину мира. Сделать чемпиона из Морозова? Почему нет, если удастся его уговорить, можно будет существенно ослабить фракцию оппозиции в боярской думе и дворянском собрании, тем легче будет провести необходимые и назревшие в стране реформы.

– Если я более вам не нужен, то разрешите идти? – спросил Леонид. – Смена статуса цесаревича на опального аристократа может сильно изменить всё расклады в высшем свете и к этому стоит подготовится заранее.

– Твой сын так же принес присягу Александру? – вспомнил Борис, посмотрев на верного слугу и помощника.

– Совершенно верно, ваше величество. Но я постараюсь чтобы это не стало проблемой. – ответил с поклоном Багратион, пряча глаза. – Боюсь у нас будет не так много времени, после объявления о наследовании, прежде чем сторонники Александра начнут действовать, даже помимо его воли.

– Помимо его воли? – нахмурился Борис.