– И возникает вполне резонный вопрос, почему они этого не делают? – удивленно проговорила Мария.

– Именно. Ответ на самом деле лежит на поверхности – они не могут. – пожав плечами сказал я. – Есть у них какие то ограничения, и вряд ли это следование правилам, выборность или нечто подобное. Они хоть и не на прямую, но вполне себе вмешивались в деятельность наших бояр, поддерживают орден Асклепия и вообще, всячески стараются чтобы популяцию одаренных можно было контролировать.

– Если платой за могущество становится вероятность создания зоны диссонанса, то их опасения вполне объяснимы. – заметил Константин. – С каждым поколением дарники всё сильнее. Обычно никто ен прыгает больше чем на два ранга, боясь бесплодия при глубоком погружении в резонанс, но даже так, сейчас пятое шестое поколение со времен открытия эффекта и семьи целенаправленно занимавшиеся поиском сильных супругов для своих детей уже получили потомков с потенциальным четвертым рангом. И таких достаточно много.

– Верно. Значит лет через двести каждый дарник будет вне категорий. А такого земля может и не пережить. – подумав сказал я. – С другой стороны, даже если глав совета Тесла всего несколько, но каждый из них такой же силы что и Борис, двести лет – это слишком много. Будет таких монстров десяток, или два…

– Может они друг на друга охотятся? – спросила Мария. – Ищут тех, кто приближается к опасному рубежу и устраняют, а с помощью ордена Асклепия стерилизуют наиболее опасные и перспективные семейства.

– Даже если так, это не объясняет желание Бориса стать членом совета. – возразил я. – Уничтожить его они уже не могут – иначе давно бы это сделали. Ограничивать силу – тоже, иначе зачем такие трудности.

– Выходит, что смерть ему не угрожает? – в задумчивости стуча по подбородку пальчиком спросила Мария. – А что этот совет вообще делает?

– Официально он делает то же, о чем мы говорили, следит чтобы власть резонанса не передавалась бесконтрольно. – ответил Константин. – В случае скоропостижной смерти монарха они могут дать его наследнику возможность инициации. Присматривают за распространением камней резонанса и контролируют технологии на его основе. Одна из его важнейших публичных задач – закрытие врат диссонанса, и контроль зон.

– Вот только с Польской зоной они делать ничего не собираются. – усмехнулся я.

– Тут вы не правы, ваше высочество, они уже выпустили заявление, согласно которому открытие зоны в Варшаве, это исключительно вина Российской империи и её неправомерного и чрезмерного применения силы к мирным гражданам. – не весело усмехнувшись ответил Багратион младший. – В связи с техногенной природой зоны они не могут пока найти решения для её контроля и закрытия, но прикладывают все силы для скорейшего разрешения этой катастрофы. Такова их официальная позиция.

– Потрясающе. – покачав головой заметил я. – Выходит мы фактически сами по себе. Как и Германия, Чехия и Австрия.

– Именно так. Хотя я слышал, что Россия в данный момент единственная страна что сражается с угрозой в одиночку. – ответил Константин. – Германия получает подкрепления и суда из Англии. Австрию поддерживает Франция, Италия и Испания. Но силы в любом случае не равны. Чудовища продолжают переть неостановимым потоком.

– Мы должны как можно быстрее разрешить текущую ситуацию. – еще больше помрачнев проговорил я. – И вернуться на Рубеж. Если тварей не будет становится меньше, то у нас не просто каждый корабль – каждый матрос будет на счету. И мало нам тварей, еще и бессмысленные интриги.

– Есть такая поговорка, ваше высочество – кому война, а кому мать родна.