– Внимание, судно семнадцать двадцать два, немедленно смените курс. В этом квадрате проводится спецоперация. – проговорил второй пилот нашего шлюпа, предупреждая виднеющийся в иллюминаторе яхте. – Немедленно…

– Говорит граф Рублев, я вхожу в первую роту и исполняю свои обязанности! – послышался знакомый голос с той стороны, и я невольно посмотрел на Тарана.

– Ты ему сказал? – уточнил я.

– Он взводный седьмого десятка, ваше высочество. – ответил ничуть ен смутившись бурят. – И наш старый товарищ.

– Капитан! Ваше высочество! Разрешите мне участвовать в операции, прошу. – тут же порвался в эфир командного канала голос Лёхи. – Я выполнял ваши торговые поручения, но пропустить такое не могу.

– Только в боевом распорядке. – мрачно ответил я.

– Спасибо, капитан, вы не пожалеете! – тут же ответил Рублев. – Идем за вами.

– Уже жалею. – пробормотал я, вновь взглянув на Тарана. Формально в первую роту входил не только Рублев, но и вся моя старая гвардия. Включая Ангелину, которая вместе с Ингой заняла место в Фениксе. Я до последнего надеялся, что столь мощная поддержка с воздуха нам не понадобится, но, если придется, я без сомнений прикажу использовать его курсовое орудие.

– Первый гвардейский, высадка возле объекта. Взять под контроль судно предполагаемого противника, при попытке взлета – открыть огонь на поражение. Второй взвод – поддержка на местности. С третьего по десятый – оцепление. – раздавал приказы Таран, я же сосредоточился на своем чувстве предвиденья.

Пусть оно не раз подводило меня раньше, но никогда не давало серьезных сбоев. А учитывая подозрения относительно Краснова, сейчас мне может понадобится вся моя сила, и не только владение резонансом. Если при столкновении с тварями диссонанса я использовал только гигантские накопленные запасы праны и навыки, сейчас приходилось накачивать все меридианы, приводя их в усиленный режим.

– Оружие в боевое положение. Штыки примкнуть, ножны открыть. – приказал я, видя, как Таран медлит. – При малейшем сопротивлении открывать огонь на поражение.

– Как прикажете, ваше высочество. – ответил Таран. И хотя я не видел его лица под слоем брони, почувствовал, что бурят растерян и рассержен. – Господин, простите, я выполню любой ваш приказ, но это же Макс! Наш Максим! Что бы он не сделал, уверен, это можно исправить.

– Прости, но обсуждать это мы не будем даже в командном канале. – возразил я, заставив помощника замолчать. – Что можем мы сделаем, как всегда.

– Я… благодарю, ваше высочество, я в вас верю. – чуть севшим голосом проговорил Таран. – Заходим на боевой вираж. Оцепление вперед…

Наш штурмовой шлюп завис над лесным домиком, и в то же время корабли сопровождения взяли под контроль периметра. Особое внимание уделили отремонтированному артиллерийскому катеру, поверх которого просто посадили шлюп, не давая тому и шанса на взлет. Аляповато дорогая прогулочная яхта Рублева села в десятке метров от домика и из неё тут же выпрыгнул Леха.

– Что ты тут делаешь без доспехов? – поинтересовался я, у замершего передо мной парня. Пусть он и подкачался, но на фоне золотого, двух с половиной метрового доспеха Воевода, смотрелся тощим ребенком.

– Я прошу прощения, ваше высочество, но я настаиваю на переговорах. – тут же проговорил Рублев, старательно улыбаясь. – Я хорошо знаю Краснова, мы с ним из одного приюта. Он наш хороший товарищ, ваш верный слуга, как и я, а кроме того – гениальный инженер и…

– Ты вел с ним какие то дела последние пару месяцев? – в лоб спросил я.