В это же время Меньшиков чуть подошел к Долгорукому и что то попытался шепнуть ему на ухо, но тот лишь помотал головой и отмахнулся.

– Третья вышедшая в финал группа – экспериментальная. Собранная из кадетов императорского военного училища им… кхм. – сделав вид что закашлялся пропустил «Суворовского» Долгоруков. – Кадеты в этой группе от… пятнадцати до восемнадцати лет. Большая часть была не инициирована?

Зажав микрофон ладонью, он обернулся к стоящим позади Меньшикову и Строгонову, но не то зажал не плотно, не то был еще микрофон.

– Кто эту хрень писал? Вы что мне подсунули? В смысле не инициированные, вы что идиоты? – сердито проговорил Долгорукий и по рядам прошло заметное оживление и смешки.

– Ваше сиятельство, обратите внимание на подпись. – настойчиво сказал Строганов, перегнувшись через плечо Меньшикова.

– Ну, генерал Суворов, и? – нахмурился почетный ректор, но мой денщик, совершенно не стесняясь ткнул куда то в край листа. – Утверждено, Ро… кхм.

– Когда успели? – вырвалось злобное высказывание Константина.

– Кх кхм. – прочистил горло Долгорукий, ставший темнее тучи, и быстро пробежавший глазами уже прочитанный текст. – Кадеты военного училища имени А. В. Суворова, собранные в сводный ускоренный факультет, совершили невозможное. Своим делом доказав, что даже простолюдины, вчерашние сироты, под чутким руководством армейских инструкторов и на благо империи, могут справится с любой поставленной задачей. Рота У1 получила… кхм… мда.

У него даже рука с листочком опустилась, когда он прочитал цифру. Явно не этого он желал и не за этим сюда пришел. Говорить на камеру совершенно не хотелось, но подпись на документе он знал и знал слишком хорошо.

– Прошу прощения. Кашель. – проговорил Долгорукий, собравшись с мыслями. – Рота У1 получила восемьсот семьдесят очков. И является победителем военных игр. Возглавляет роту Александр Иванов. Сирота… Браво, кадетам, достойно показавшим свои навыки и находчивость, во славу русского оружия, и во славу России! Ура!

– Ура! Ура! Ура! – ответили кадеты. В это время к оператору подошло несколько человек, камеру сняли с треноги и вместе с репортером куда то быстро увели.

– Похоже сегодня по телеку появится совершенно иная версия этой речи. – проговорил я, глядя на то, как ругаются Меньшиков со Строгоновым. Стоящий рядом Долгорукий был чернее тучи. Видно, было что ему все происходящее не по душе, а судя по высказыванию, проскользнувшему раньше – он собирался сказать совершенно другое.

– …Ебитесь как хотите!.. – наконец не выдержав гаркнул усатый старик и быстро спустился с подиума, тут же затерявшись среди охраны.

Как они могли его опозорить! Подменить речь, прямо перед выступлением! Да еще и выставить его идиотом! Это было неслыханно. Василий Михайлович шел по длинному темному коридору в окружении охраны, и ординарцев. Кто ему эти бумажки подсунул? Строганов, этот мальчишка? И ведь то что он прописывал, та речь к которой готовился, почти полностью совпадала с этой… почти.

Кто то сумел взять заготовку, подправить ее, заверить у Мира и его величества, а после сунуть обратно в папку. Да так, что он не заметил разницы! Позор… позор! Но ничего. В этом году Мир его переиграл, заставил признать поражение на пустом месте. Но такого унижения внука он не потерпит. Впереди еще турнир, поддержанный дворянским собранием Петрограда, а уж там у него найдутся надежные люди.

Новый год… елка в зимнем.