– Ну почему, попробовать можете. – сказала идущая позади Мария. – Примите участие в турнире, победите, и будет вам титул. Такой шанс раз в жизни выпадает.

– Я буду участвовать, скорее всего. – сразу заметил я, после чего товарищи удивленно на меня посмотрели. – Ну, а как вы хотели? Должен же я побороться за место старшего в семье.

– Если его сиятельство запретит – не будешь. – заметил идущий впереди Василий. – Правила турнира они определяют, могут и отстранить.

– Это вряд ли, условия уже озвучены и дворянскому собранию и в сенате о них в курсе. – заметила Мария. – Не стоит менять правила после их озвучивания. Негативно скажется на репутации. А вот приказать в индивидуальном порядке не участвовать – могут. И нарушать такой приказ я бы не стала.

– Тоже верно. – кивнул Василий. – Будьте внимательны, выходим на адмиралтейскую набережную. Досмотру не сопротивляться.

Задавать глупых вопросов никто не стал, тем более что невозможно было пропустить жандармов, стоящих посреди дороги и запускающих дальше людей только по одному, сквозь рамку, не сильно отличающуюся по внешнему виду от металлодетектора в моем мире. Зашел – пискнуло, прошли по тебе палочкой – свободен.

Все вежливые, улыбающиеся, но на поясах я заметил не только дубинки, но и пистолеты, а сами полицейские кроме формы были одеты в бронежилеты и каски. Серьезно люди готовятся, хотя, учитывая, что переворот произошел всего несколько месяцев назад, я бы не удивился даже появлению на перекрестках бронемашин.

Хотя, если учитывать, что личная сила аристократов в этом мире не простой звук, а большая часть из находящихся на площади может одним резонансом такой броневик на части разрезать, особого смысла в бронетехнике и в самом деле не было. Разве что для вида и спокойствия граждан, но с этим и улыбчивые жандармы справлялись.

У нас, к слову, проверили пригласительные, дважды. В начале у первой рамки – только у Строгонова, сверившись со списком, а затем – у каждого в отдельности, когда мы выходили с набережной на дворцовую площадь. И вот тут то каждый на себе прочувствовал что мы не просто бедные, мы нищие.

Дамы и кавалеры, общающиеся на дворцовой площади, были одеты… нет, не так – наряжены! Словно не стояли на улице, а беседовали в залах подсвеченного дворца. Соболиные шубы с оторочкой, открывающие голые плечи у дам, плавно перетекали в вечерние платья и туфли на высоком каблуке. Фраки и костюмы мужчин были идеально подогнаны и смотрелись элегантно и пафосно даже на забывших следить за своей фигурой жиртрестах, хотя таких и было не много.

Наша группка, еще недавно растянувшаяся на несколько метров и с восторгом озирающаяся по сторонам, сжалась, и напоминала стаю ежиков, ощетинившихся в робкой попытке проявить себя. Даже Мальыина и Мария чувствовали себя не слишком уверенно, и блекло. И единственное что нас спасало – форма.

Больше всего она напоминала форму гвардейцев, отличаясь только цветом. И учитывая сколько среди приглашенных было военных – это далеко не худший вариант. К тому же, и Мария и Василий повесили на грудь награды, которых оказалось не мало. У Строгонова вообще пол груди в орденах.

Так что на нас смотрели без презрения, скорее со сдержанным любопытством. А стоило нам миновать кичащихся своим богатством господ и пройти ближе ко дворцу, как мы влились в нестройные ряды представителей множества ведомств и родов войск, которым было положено появляться на подобных мероприятиях в форме.

Не скажу за всех, но мне стало легче дышать. А после того, как к Василию подошло несколько человек, здороваясь, я даже немного повеселел. Пусть сам я никого не знал, это временное неудобство. Не в этом году, последний день остался, но я найду способ чувствовать себя в обществе нормально.