– Вот ты где. – поймал меня у общежития Строганов.

– У меня теперь телефон есть, мне можно звонить. – улыбнулся я, показывая коммуникатор.

– Отлично, только приучайся важные вещи не только в него, но и рядом с ним не говорить. – отметил Василий, беря меня под локоть. – Ты что с Ивлем сделал?

– Ничего такого, помог раскрыть его внутренние резервы. – ответил я пожав плечами. – Он, конечно, вымотался, но уже должен приходить в норму.

– Медики отстранили его от дальнейшего прохождения турнира. Подозревают прием допинга. – жестко произнес Строганов. – Твоих рук дело?

– Любая экспертиза покажет, что в нем нет ни капли наркотиков. Нет и не было. – ответил я, повернувшись к наставнику. – Прежде чем его снимать – пусть докажут, что он что то принимал!

– Поздно, судьи уже ознакомились с видеозаписью, где он выползает из доспеха и признали его неспособным участвовать в соревнованиях. Пока не пройдет все анализы, по крайней мере. – укоризненно качая головой произнес Василий.

– Так он выиграл, или проиграл? – с нетерпением уточнил я. Возвращать выигрыш совсем не хотелось, а если судьи признают поражение Тарана, ровно как использование им запрещенных препаратов и мою вовлеченность – придется расставаться с деньгами.

– Пока, по всем правилам, выиграл. – нехотя ответил Строганов и я с облегчением вздохнул. – Но это не повод радоваться. Сейчас решается, будет ли завтра заменять его Геннадий, в бою с тобой, или отборочный тур вообще отложат из за нарушения правил проведения турнира.

– Не хотелось бы. – поморщился я. – А что, если мне самому вызвать Герба?

– Дуэль? Нет, ее вряд ли засчитают. Разве что ты во время поединка покалечишь своего соперника так что он не сможет продолжать участие. – задумчиво проговорил Василий. – Хочешь рассмотреть такой вариант?

– Мне любой подойдет, в своих силах против Герба я уверен. – ответил я, взяв тело под полный контроль и с облегчением выдохнув.

– Уверен ты или нет, тренировок это не отменяет. – хмыкнул Строганов. – Или ты уже собрался на боковую?

– Не плохо было бы… – мечтательно проговорил я, потянувшись. Но выбора мне естественно не оставили. Бег и отражение конструктов щедро приправили стрельбой, заставив использовать гранатомет в правой руке, проводящую саблю в левой и активный пробойник – одновременно.

Еще пару месяцев я бы только посмеялся, скажи мне кто нибудь что придется фехтовать саблей, да еще и в левой руке. Но выбора не оставалось, либо так – либо отражать вражеские конструкты собственными, и тут начинались проблемы.

Пресс я использовал на интуитивном уровне. И с камнем, и с заменителем, и даже голыми руками. Хотя не уверен, что наличие у меня чакры «звука» подпадает под это определение. В любом случае – я мог, умел и практиковал. Но только пресс.

Уже со стеной возникала проблема. Нет, после многочасовой медитации и скрупулёзного отслеживания процесса и факта создания «стены» я умудрился повторить конструкт и даже мог его поддерживать, пока не собьётся концентрация, или пока сам не пожелаю его развеять. Но это было довольно непрактично.

Во первых, щит получался хоть и долговременный, но куда тоньше чем пресс. Мог двигаться только вместе со мной, или с привязанной к нему конечностью. А еще он требовал поддержания и концентрации. Мелочь, но в бою немаловажная. При этом ровно такие же проблемы я наблюдал у одноклассников, все же добравшихся до конструктов. То есть мой случай был не уникален и эту дорогу просто нужно пройти.

Во вторых, даже на пиковом, выжирающем меня досуха, потреблении праны, остановить что то существенней пистолетной пули он не мог.