|
Тут я с горячностью рассказала ему все, что произошло со мной на границе, и спросила, не может ли он передать королю просьбу о том, чтобы оскорбление, нанесенное прославленному музыканту, и насилие над моей волей были заглажены. “Заглажены! - повторил король с иронической улыбкой. - Не более того? Уж не собирается ли господин Порпора вызвать прусского короля на поединок? А мадемуазель Порпорина потребует, пожалуй, чтобы король встал перед ней на колени?” Эта язвительная насмешка усилила мою досаду. “Его величество король, - ответила я, - может добавить к тому, что я уже перестрадала, свою иронию, но я предпочла бы иметь возможность благословлять его, а не бояться". Король резко стиснул мою руку. "Ах так! Вы хотите меня перехитрить, - сказал он, устремив на меня испытующий взор. - Я считал вас прямодушной и бесхитростной, а вы, оказывается, отлично знали в Росвальде, кто я". “Нет, государь, - ответила я. - Я вас не знала, и лучше бы мне никогда не знать вас!” “Я не могу сказать того же, - мягко возразил он. - Ведь если бы не вы, я, может быть, остался бы лежать в каком-нибудь рве росвальдского парка. Успех в сражениях отнюдь не защищает от пули убийцы, и я никогда не забуду, что если судьба Пруссии еще находится в моих руках, то этим я обязан одной доброй душе, которая не терпит подлых заговоров. Итак, милая Порпорина, ваше дурное настроение не сделает меня неблагодарным. Прошу вас, успокойтесь и расскажите более вразумительно, что именно вызвало ваше недовольство, ибо пока что я не совсем понял, о чем идет речь". Возможно, что король только делает вид, будто ничего не знает, а может быть, его полицейские чиновники действительно обнаружили какую- нибудь неправильность в бумагах моего учителя, но он выслушал меня с большим вниманием и затем сказал спокойным тоном судьи, не желающего высказывать необдуманное решение: "Я все проверю и сообщу вам. Было бы очень странно, если бы мои люди придрались без достаточных оснований к путешественнику, у которого все в порядке. Тут какое-то недоразумение. Не тревожьтесь, я выясню, в чем дело, и, если кто-нибудь превысил свои полномочия, он будет наказан". "Государь, я прошу не об этом. Я прошу вызвать Порпору сюда". "И я обещаю вам сделать это, - ответил он. - А теперь перестаньте хмуриться и расскажите, каким образом вы открыли тайну моего инкогнито". Я непринужденно беседовала с королем, и он показался мне таким добрым, таким приветливым, таким интересным собеседником, что все мои предубеждения рассеялись, и я лишь восхищалась его умом, здравым и вместе с тем блестящим, мягкой благосклонностью его обращения, - я не обнаружила этого качества у Марии-Терезии, - и, наконец, тонкостью чувств, которая проявлялась во всех его суждениях, какой бы темы он ни коснулся. "Послушайте, - сказал он, берясь за шляпу, - я хочу сразу же дать вам один дружеский совет: никому не говорите ни об услуге, которую вы мне оказали, ни о моем сегодняшнем визите. Хотя в моем нетерпении поблагодарить вас нет ничего предосудительного для нас обоих, даже напротив, это могло бы вызвать совершенно ложное представление о наших отношениях - отношениях возвышенной духовной близости, какие мне хотелось бы завязать с вами. Люди вообразят, что вы стремитесь к "благосклонности властелина" - так называют это придворные на своем языке. |
