— Где и каким образом попал он в плен? — вскричал Эдуард, встав с места, и придавая голосом вопросу своему вид приказания, отвечать немедленно.

— Под Лилем, Ваша Светлость, — отвечал Гильом, говоря с ним так, как говорили в то время графам, герцогам и королям; — в то время как он с графом Суфольком отправлялись по своей обязанности на помощь Иакову Дартевелю, ожидавшему их близ Турнаи, почти под самым Ион де Фером.

— Плен его не имел ли еще каких последствий? — спросил с беспокойством Эдуард.

— Одно, Ваша Светлость, — отвечал хладнокровно Гильом, — что король Эдуард лишился самого храброго и верного из всех своих рыцарей.

— Да, да, вы, правы, молодой кастелян, это справедливо, — отвечал Эдуард, садясь; — король будет глубоко поражен этим известием; но в письме сказано, что граф в плену, но не убит, а это не все равно. И есть надежда, что король Эдуард, не пощадит ничего, и пожертвует всем, чтобы выкупить такого благородного рыцаря.

— Графиня завтра отправляет к нему посланного, Ваша Светлость, надеясь на то великодушие и милость, за которые вы сами ручаетесь.

— Это будет бесполезно, — сказал Эдуард, — потому что я берусь исполнить ее поручение.

— Но позвольте мне узнать, кто же вы, Ваша Светлость, — отвечал Гильом, — чтобы я мог передать тетке моей имя того, кому она будет так много обязана?

— Это не нужно, — сказал Эдуард, — но вот господин Иоанн Нефвиль, заслуживающий полное доверие как губернатор провинции, поручится вам за меня.

— Ежели это так угодно Вашей Светлости, — отвечал Гильом, — то я пойду за приказаниями графини, которая теперь молится в своей домовой церкви.

— Нельзя ли вам в ожидании ее ответа, прислать к нам посланного, который привез эти письма? Потому что мы с графом Нефвилем желаем знать, что происходит во Франции, а так как этот вестник недавно оттуда, следовательно, может удовлетворить наше любопытство.

Гильом поклонился в знак согласия и вышел; минут десять спустя посланный вошел, и это был оруженосец графа; он точно прибыл в тот же день прямо из Фландрии, и участвовал в сшибке, в которой Салисбюри и Суфольк попали в плен.

Отъезд Эдуарда в Англию и возвращение Филиппа Валуа в Париж не прекратили военных действий; графы Суфольк и Салисбюри; Нортамптон и мессир Готье-Мони остались, как мы уже сказали, для поддержания войны в городах Фландрии; тогда как сир Годемар Дюфай в Турнези, сир Боже в Мортань, предводитель Каркасон в городе Сент-Аман, мессир Емери Пуатье в Дуэ, мессир Галуа де Бом, сир Девилье, маршал Миренуа и сир Морель в окрестностях Камбрея, делали ежедневные новые вылазки, надеясь встретить какой-нибудь отряд английских войск, чтобы сразиться. Однажды вслед за отъездом короля Франции, который никак не мог простить своему племяннику помощь, оказанную им его неприятелю, разные гарнизоны Камбрези собрались вместе и, соединившись, вооружились в числе шестисот человек; с наступлением ночи отправились в путь и, слившись с другими отрядами Като-Камбрези и Момезона, пошли прямо к городу Асир, который был хотя многолюден и окружен рвами, но ворота его не были заперты. Впрочем, так как война не была объявлена между Гейнау и Францией, и, напротив, всем было известно, что граф Гильом вошел в прежнюю милость своего дяди, то жители и не подозревали никаких неприятельских действий, так что французы, занявшие город, нашли всех жителей спящих в своих домах, и поэтому завладели золотом, серебром, драгоценными тканями и каменьями; в заключении же всего подожгли город и превратили его в пепел, так что ни одно строение не уцелело, и, кроме одних каменных обгоревших стен, его окружающих, ничего не осталось; потом, уложив на воза и навьючив на лошадей всю награбленную ими добычу, возвратились в Камбрей.